Восстановление опущенных звеньев

Этот прием обнажает логическую ошибку, если она допущена автором, так как в энтимеме - силлогизме, одно из суждений которого опущено, ошибки менее заметны. Мы уже видели это, когда анализировали в начале главы текст о предпочтительности высокой печати для воспроизведения иллюстраций. Только восстановив звенья цепи силлогизмов, мы смогли определить логическую ошибку и найти путь для ее исправления. Оказалось, что энтимема в том тексте вообще недопустима, так как читатель не мог при этом узнать истинные причины большей распространенности способа высокой печати. Все это и обязывает редактора непременно по ходу чтения восстанавливать опущенные, как само собой разумеющиеся, логические звенья, преимущественно мысленно, а порой, как в случае с высокой печатью, и письменно.

Предельно прост отрывок из спортивной корреспонденции:

В острой борьбе "Метеор" победил "Спутника". Счет сам говорит о напряженности встречи - 1:0.

Но и здесь при чтении второго предложения полезно мысленно восстановить общую посылку силлогизма, чтобы проще было проверить правильность умозаключения. По сути дела, во второй фразе два суждения: вывод (Счет сам говорит о напряженности встречи) и одна из посылок (Счет 1:0), в которой слово счет подразумевается. Однако из посылки Счет 1:0 сделанный автором вывод непосредственно не вытекает. Такой вывод можно сделать, лишь опираясь на общую посылку вроде: Каждая встреча со счетом 1:0 проходит напряженно. Автор эту посылку опустил, как очевидную. А редактор мысленно не восстановил. И зря. Ведь при том же счете встреча могла быть и вялой, скучной. Так что общую посылку приходится признать ложной. А при ложной общей посылке и вывод может оказаться ложным. И действительно: счет сам по себе еще ни о чем не говорит.

Вскрытую нами логическую погрешность надо устранить. Каким образом? Пожалуй, отказом от каких-либо умозаключений. Ведь главная цель такой корреспонденции - сообщить читателю счет и охарактеризовать ход встречи. Поэтому вполне подойдет такой вариант:

Счет напряженной игры - 1:0.

Не восстанавливая опущенные звенья, редактор рискует допустить логическую оплошность. В этом нас наглядно убедили рассмотренные примеры. Но самое удивительное заключается в том, что и восстанавливая мысленно (по ходу чтения) опущенное звено редактор также рискует впасть в ошибку, если предварительно непосредственно не соотнесет между собой наличные звенья. Дело в том, что связь, вполне логичная при мысленно восстановленном звене, может выглядеть настолько нелепой и алогичной без этого звена, что будет требовать письменного, а не мысленного его восстановления. Эту-то потребность можно осознать, только прямо соотнося элементы, которые автор связал в тексте, считая допустимым миновать показавшееся ему не нужным звено.

Прочитаем внимательно живописное начало одного опубликованного очерка:

По Сакмаре, рассекая могучей грудью мутную воду, плыл старый лось. Выбравшись на степной безлюдный берег, он отряхнулся, вскинул гордую голову и чутко повел большими ушами. Не уловив подозрительных шорохов (а лоси, как известно, подслеповаты), неторопливо зашагал к лесополосе.

Невозможность прямой причинной связи между тем, что лось не уловил подозрительных шорохов, и тем, что лоси плохо видят (подслеповаты), как будто сама бросается в глаза. Почему же тогда редактор очерка не заметил такой очевидной алогичности? Если бы он соотнес причину (лоси подслеповаты) непосредственно с тем следствием, которое налицо в тексте (поэтому лось не уловил подозрительных шорохов - мы для ясности упрощаем логические отношения), он бы не мог не улыбнуться логике этих отношений. Отбросив невнимательность, как причину случайную, мы можем предположить лишь одно: редактор читал текст, вставляя опущенное звено, т. е. читал так, как будто это звено есть в тексте: Не уловив подозрительных шорохов (лоси чутко прислушиваются, так как подслеповаты), неторопливо зашагал... В таком виде текст можно считать вполне приемлемым. Но беда в том, что на самом-то деле текст иной, и прямо связывать то, что лось не уловил шорохов, с его подслеповатостью, а не с тончайшим слухом - смешно. Именно тончайший слух - то качество, которым природа наградила лосей, чтобы восполнить их подслеповатость. Текст надо было дополнить письменно, а не мысленно, хотя бы так:

Не уловив подозрительных шорохов (лосей, которые, как известно, подслеповаты, от опасности выручает тончайший слух), неторопливо зашагал к лесополосе.

Таким образом, прежде чем мысленно восстанавливать опущенное логическое звено, надо непременно попытаться установить непосредственную логическую связь между звеньями, которые опущенное звено соединяет. Это, во-первых, позволит определить, возможна ли между этими звеньями непосредственная связь, т. е. не опущено ли посредствующее звено, и заставит мысленно восстановить его, а во-вторых, даст возможность узнать, допустимо ли печатать текст без посредствующего звена, не образуется ли неожиданная алогичная прямая связь между звеньями, на самом деле впрямую не связанными, и не требуется ли письменное вмешательство (не надо ли ввести дополнительные слова, которые сделали бы ясными логические отношения без посредствующего звена, либо письменно восстановить опущенное звено).