Глава 1. СУЩНОСТЬ ПИСЬМА, ЕГО ОТНОШЕНИЕ К ЯЗЫКУ И МЫШЛЕНИЮ

1

Первый важнейший вопрос теории письма - вопрос о сущности письма, т. е. о том, каково его назначение, используемые средства, отношение к языку и мышлению. Звуковой язык представляет собой необходимую материальную оболочку мышления, является, наряду с трудом, одним из условий возникновения мышления и служит основным орудием общения между людьми. Письмо - это вспомогательное к звуковому языку средство общения, способ "воспроизведения", "закрепления" языка.

Но в каком именно отношении находится письмо к языку? В чем главное назначение и особыефункции, выполняемыеписьмом?

У звуковой речи*, как у основного средства общения, при всех ее неисчерпаемых возможностях, есть все же два недостатка: ограниченность в пространстве (речь слышна на сравнительно малом расстоянии) и ограниченность во времени (речь слышна только в момент ее произнесения).

*(О разграничения понятий "язык" и "речь" и о соотношении каждого из этих понятий с письмом см. стр. 18.)

Правда, в наше время, в результате развития техники, эти два недостатка звуковойречи частично ликвидированы. Так, ограниченность речи в пространстве частично ликвидирована в результате изобретения репродукторов, телефона, патефона, радио; ограниченность во времени - в результате изобретения звукозаписи.

Но, во-первых, развитие техники лишь частично устранило или, вернее, ослабило эти два недостатка звуковой речи, так как перечисленные технические средства закрепления и передачи речи связаны со сложной аппаратурой и имеют по сравнению с речью более узкие сферы применения. Во-вторых, даже частичное устранение этих недостатков речи достигнуто лишь с конца XIX - начала XX в. Между тем потребность в передаче речи на большие расстояния и в закреплении ее во времени существовала с древнейших времен.

Эта потребность первоначально удовлетворялась различными способами. Для передачи сообщений на расстояние применялась сигнализация дымом, огнем костров, барабанным боем; для закрепления во времени использовались различные предметы, которым придавалось условное символическое значение, например, крест как знак захоронения, ограда как знак собственности, стрела как знак направления; в наиболее развитой форме - кипу перуанских инков, вампумыамериканских индейцев (см. гл. III).Однако постепенно наибольшее распространение получил самый удобный и точный, графический, способ передачи и закрепления речи - письмо*. Что же касается "предметных" способов передачи сообщений, то они сохранили ограниченное применение, преимущественно для сигнализации на расстоянии.

*(Условиям возникновения письма посвящена гл. 3 настоящей работы.)

Таким образом, письмо может быть определено как вспомогательное к звуковой речи средство общения, служащее главным образом для передачи речи на расстояние и закрепления ее во времени и осуществляемое при помощи начертательных знаков или изображений, обозначающих те или иные элементы речи.

2

Возникая на базе языка, письмо имеет свою специфику.

Первая о со бедность письма в том, что оно не самостоятельное, а вспомогательное к речи средство общения (в наибольшей мере это относится к начальным этапам развития письма).

И. П. Павлов рассматривает язык, слова как "сигналы сигналов", т. е. как "вторую сигнальную систему", которая, возникая на базе первой сигнальной системы, становится одним из главных отличий человека от животных.

"Животные до появления homosapiens,-пишет И. П.Павлов*,- сносились с окружающим миром только через непосредственные впечатления от разнообразных агентов его, действовавшие на разные рецепторные приборы животных и проводимые в соответствующие клетки центральной нервной системы. Эти впечатления были единственными сигналами внешних объектов. У будущего человека появились, развились и чрезвычайно усовершенствовались сигналы первичных сигналов в виде слов, произносимых, слышимых и видимых". "Если наши ощущения и представления, относящиеся к окружающему миру,-развивает в другом месте ту же мысль И. П. Павлов**, есть для нас первые сигналы.действительности, то речь, специально прежде всего кинэстезические раздражения, идущие в кору от речевых органов, есть вторые сигналы, сигналы сигналов. Они представляют собой отвлечение действительности и допускают обобщение, что и составляет наше лишнее, специально человеческое, oвысшее мышление...".

*(И. П. Павлов. Полное собрание сочинений, т. 3, ч. 2. М., 1951, стр. 345.)

**(Там же, стр. 232 - 233.)

B свете учения И. П. Павлова мог бы быть поставлен вопрос, не следует ли рассматривать письмо как "третью сигнальную систему", возникшую на основе "второй", аналогично тому, как вторая возникает на основе первой? Ответ на этот вопрос, конечно, должен быть отрицательным.

Слова понимаются И. П. Павловым как "сигналы сигналов" не потому только, что они заменяют представления (аналогично замене безусловного рефлекса условным). И. П. Павлов называет слова "сигналами сигналов" глазным образом потому, что слово, язык принципиально изменяет и расширяет условия познания мира, создает новые, отсутствующие у животных возможности обобщенного, отвлеченного мышления* и тем самым становится одним из основных отличий человека как особого биологического вида.

*("...Всякое слово (речь) уже обобщает... в языке есть только общее" {В. И. Ленин. Философские тетради. М.,1947, стр. 256 и 258).)

В марксистском языкознании прочно установился взгляд на язык как на одно из необходимых условий возникновения и осуществления мышления, в особенности мышления абстрактного. Еще К. Маркс* указывал: "Язык так же древен, как и сознание; язык есть практическое, существующее и для других людей и лишь тем самым существующее также и для меня самого действительное сознание...". Это же положение неоднократно высказывал В. И. Ленин**. Это положение защищают и почти все современные советские философы и лингвисты, занимающиеся вопросами соотношения мышления и языка***.

*(К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 3. М.,1955, стр. 29.)

**(В. И. Ленин. Философские тетради,стр. 256, 258 и др.)

***(См., например, статьи в сб. "Мышление и язык". М., Госполитиздат, 1957; Д. П. Горский. Роль языка в познании, стр. 75; В. 3. Панфилов. К вопросу о соотношении языка и мышления, стр.11; В. М. Богуславский. Слово и понятие, стр. 230; П. В. Копнин. Природа суждения и формы выражения его в языке, стр. 36; Е. М. Галкина- Федорук. О форме и содержаниив языке, стр. 375; А. Г. Спиркин. Происхождение языкаи его рольв формировании мышления, стр. 69; С. Л. Рубинштейн. К вопросу о мышлении и языке. "Вопросы языкознания". М.,№2, 1957, стр. 45 и другие работы.)

Все сказанное, безусловно, относится к абстрактному мышлению, протекающему в форме понятий и суждений.

В отличие от абстрактного, чувственно-образное мышление, протекающее в форме образов восприятия и представления, в некоторых случаях может осуществляться и почти без словесного оформления; так, например, воспоминания об увиденном спектакле, если они не сопровождаются осмыслением и оценкой увиденного, могут представлять собой поток конкретных, чувственных образов, почти не оформленных словесно.

Иначе обстоит дело с понятиями и суждениями. "Поскольку нам в чувственном восприятии не даны сразу общие и отличительные признаки всех деревьев,- пишет Д. П. Горский*,- постольку необходим особый материальный носитель выделенного нами общего свойства. Этим материальным носителем и выступает слово. Тем более слово необходимо тогда, когда необходимо закрепить, материализовать мысль о чувственно не воспринимаемых свойствах и отношениях предметов действительности".

*(Д. П. Горский. Роль языка в познании, стр. 98.)

Сторонники противоположной теории - теории о возможности абстрактного мышления без слов* - чаще всегоссылаются на три явления: 1) на различные системы научных и научно-технических знаков, которые относятся ими к "внеязыковым"знаковым системам;. ) на некоторые случаи чтения, при которых у читающего почти не возникает фонетических или кинэстезических образов слов; 3) на наличие сравнительно развитого мышления у глухонемых от рождения.

*(В современной советской литературе эта теория нашла отражение в сводке писем вредакцию, опубликованной под названием "Проблема соотношенияязыка и мышления". "Вопросыязыкознания", 1958, № 5. В современной зарубежной литературе по вопросам письма защитникомэтой теория является, в частности, И. Гельб (I. Gelb. AStudyofWriting. Chicago, 1952).)

Рассмотрим эти явления, поскольку они связаны с теорией письма.

Прежде всего можно ли считать научные и научно-технические знаки "внеязыковыми"знаками?

Если термин "внеязыковый"применять к системам знаков, использующим иные материальные средства, чем средства звукового языка, то научные и научно-технические знаки можно было бы называть "внеязыковыми". Правда, в этом случае "внеязыковыми" пришлось бы считать любые письменные знаки. Наоборот, если "внеязыковыми" называть знаки, не зависящие от языка, выражающие не язык, не слова, а непосредственно мышление и понятия, то научные знаки, конечно, следует считать "языковыми", так как ни одно новое понятие, а следовательно, и выражающий это понятие знак, не может возникнуть без предварительного словесного его оформления.

Любой научный или научно-технический знак имеет в языке соответствующий ему научный термин*. Только термин этот иногда представляет собой одно слово (например: ˜'тильда', ∫'интеграл', √'корень', ∞'бесконечность', ∑'сумма', O'кислород'), а иногда - целое словосочетание (например: ⊗'ядро атома', ≡тройная химическая связь', h'постоянная Планка').И в том и в другом случае вновь создаваемое в науке понятие сначала формулируется или осознается словесно, и уже после этого для него подбирается или создается специальный знак.

*(См., например, работу Г. А. Вольперта "Специальные типографские знаки для набора научно-технических книг", включающую около 8 тыс. специальных знаков, применяемых -в различных отраслях науки-и техники (рукопись Всесоюзного научно-исследавательского института полиграфической промышленности. М.).)

Все сказанное относится к возникновению научных знаков. В дальнейшем же, при частом их применении, на основе первоначальной связи "понятие - термин - письменный знак" нередко образуется вторичная связь "понятие - письменный знак" (см. ниже). В этих случаях (например, при математических расчетах) научные знаки часто выступают без словесного их оформления.

Чем же обусловлено, что научные знаки воспринимаются как знаки, отличные от обычных знаков письма (например, букв) ? Это обусловлено четырьмя причинами. Во-первых, знаки привычного для нас звукового письма (например, русского или латинского) обозначают отдельные звуки; научные же знаки обозначают целые слова или словосочетания, т. е. являются разновидностью идеографических логограмм*. Этим объясняется в частности международный характер научных знаков. Знакиэти понятны для ученых всех национальностей именно потому, что они непосредственно связаны со значением, а не с фонетической стороной слов; однако читаются (произносятся) многие из этих знаков учеными разных национальностей по-разному. Вторым отличием систем научных знаков является то, что эти знаки (так же как и термины) имеют, в отличие от обычных знаков письма, более ограниченную сферу применения. Третьим их отличием является то, что формировались они не стихийно, как обычные системы письма, а были созданы искусственно для определенных научных целей и операций. Этим обусловлено четвертое, важнейшее отличие научных знаков - возможность путем особых методов оперирования с этими знаками получать новые научные выводы и результаты; простейшим примером могут служить наши цифры, специально приспособленные для производства различных арифметических вычислений.

*(Логограммой здесь и далее называется письменный знак, обозначающий слово илиело знаменательную часть (например, корневую морфему),а идеографической логограммой- знак, непосредственно связанный не с фонетикой слова, а с его значением (подробнее см. гл. 2).)

Сложнее обстоит дело с некоторыми особыми видами чтения.

В современных советских и зарубежных работах по психологии чтения неоднократно отмечалось, что при восприятии сложных математических, химических и иных текстов, состоящих по преимуществу из научных знаков, в сознании читающегоне всегда возникают фонетические или кинэстезические образы слов, что эти образы часто заменяются графическими и что, следовательно, в качестве материальной основы понятий здесь выступают не слова (в узком значении этого термина,а письменные знаки. Аналогичные утверждения выдвигаются в отношении чтения текстов на иностранном языке читателями, у которых отсутствуют навыки разговорной речи на данном языке, а также в отношении беглого чтения "про себя" на родном языке. Как при том, так и при другом виде чтения у читающих тоже не всегда возникают фонетические или кинэстезические образы слов.

Утверждения эти соответствуют действительности. Однако во всех перечисленных случаях замена фонетического или кинэстезического образа слова графическим его образом становится возможной лишь при двух условиях: на базе уже сложившегося словарно-терминологического фонда читателя и при возникновении достаточно прочных ассоциативных связей между значениями слов и графическими их образами. В случае чтения текстов на иностранном языке это усиливается отсутствием у читающего прочных связей между графическими образами слов и их произношением на иностранном языке.

Во всех перечисленных случаях замена слова письменным знаком осуществляется на основе первоначальной, абсолютно необходимой связи "понятие - слово - письменный знак". В результате частого, многократного повторения этой связи промежуточное звено ее иногда выпадает и образуется вторичная, производная связь "понятие - письменный знак".

В отношении случаев беглого чтения, а также чтения текстов на иностранных языках, возникает дополнительный вопрос. Как могут образоваться связи типа "понятие - письменный знак" при буквен-но-звуковом письме, если знаки этого письма (буквы) имеют не смысловое, а фонетическое значение, обозначают не целые слова (подобно научно-техническим знакам),а отдельные звуки речи? Ответ на этот вопрос дают работы по психологии чтения. Согласно этим работам*, глаз квалифицированного читателя при беглом чтении охватывает за одну фиксацию примерно около десяти букв. При этом слово, а иногда даже несколько связанных между собой слов узнаются по ясному видению одного-двух слогов и по общему облику (длине, графической форме и т. п.) всего слова или даже целого словосочетания.

*(См. библиографию,раздела II.)

Таким образом, хотя буквы обозначают отдельные звуки речи, при беглом чтении мы нередко воспринимаем сразу крупные комплексы знаков, обозначающие целые слова или даже словосочетания. Этому способствует то, что комплексы знаков, обозначающие слова, отделяются друг от друга пробелами. В результате, такие комплексы знаков выступают в нашем сознании каксложные логограммы. Именно таким, как бы логографическим характером чтения, в особенности беглого, обусловлена возможность образования даже при буквенно-звуковом письме связей типа "понятие - письменный знак".

Вывод этот подтверждается анализом случаев чтения текстов на иностранном языке читателями, не имеющими навыков разговорной речи на этом языке. Как отмечалось, при таком чтении у читающих иногда не возникает фонетических образов слов. Однако еще чаще происходит иное. Графические образы слов, написанных на иностранном языке (например, на английском),нередко вызывают у таких читателей фонетические образы слов, но не на языке текста, а на родном читателю языке (например, на русском). В этих случаях слово, хотя и переданное буквенно-звуковыми знаками, тоже воспринимается как своеобразная логограмма.

Еще сложнее объяснение возможности абстрактного мышления у глухонемых от рождения.

Несомненно, человеческое мышление базируется на представлениях и восприятиях, получаемых из внешнего мира при посредстве органов чувств. Но мышление, основанное только на такой базе, неизбежно было бы мышлением, лишенным развитой абстракции, состоящим почти исключительно из конкретных представлений. Между тем глухонемые от рождения оказываются способными к абстрактному мышлению при помощи понятий и суждений. Это подтверждается, в частности, тем, что глухонемые участвуют в сложных трудовых процессах, понимают при чтении сложные литературные произведения и т. п.

Способность глухонемых к мышлению нередко, в том числе и за последние годы*,выдвигалась как основной аргумент против положения о невозможности мышления без языка. В советской науке вопрос этот, видимо, должен решаться следующим образом.

*(См. "Обзор статей, поступивших в редакцию", о "Проблеме соотношения мышления и языка". "Вопросы языкознания", 1958, № 5.)

У глухонемых от рождения, не прошедших специального логопедического обучения, в частности обучения чтению и письму, мышление остается, как правило, сугубо конкретным, без сложных общих и абстрактных понятий и суждений*.

*(15 Л. П. Голубева. Из опыта работы с неговорящими детьми. М., 1952; М. Е. Хватцев. Логопедия. М., 1951, гл. 3.)

Сложные, абстрактные понятия и суждения формируются у глухонемых от рождения главным образом в результате специального логопедического обучения, в частности обучения чтению и письму. В последнем случае материальными носителями понятий, заменителями фонетических словесных знаков выступают графические словесные знаки. При этом такая замена становится возможной лишь на базе уже существующего, развитого словарного запаса преподавателя-логопеда и при использовании им особых приемов обучения.

Следовательно, во всех разобранных случаях нельзя говорить о мышлении без слов. Надлежит говорить только о замене фонетических образов слов графическими на базе сложившегося ранее, развитого словарного запаса (в первых случаях - запаса самого читателя, в последнем - запаса преподавателя-логопеда).При этом такая замена становится возможной лишь в результате больших навыков чтения, а в последнем случае - также благодаря специальным логопедическим приемам обучения.

В соответствии со всем сказанным может быть дан ответ и на вопрос, следует ли считать письмо "третьей сигнальной системой"?

(Как показано выше, письмо создает новые дополнительные связи типа "понятие - слово - письменный знак". В некоторых случаях эти связи переходят даже в связи типа "понятие - письменный знак". )В результате письменные знаки часто выступают заменителями слов, расширяя тем самым возможности языка как "второй сигнальной системы". В еще большей мере расширяет письмо возможности языка как орудия общения между людьми. Но, расширяя возможности языка, письмо не вносит принципиальных изменений в характер и условия человеческого мышления, не создает нового биологического вида. Следовательно, письмо не может пониматься и как "третья сигнальная система".

Некоторые авторы, исходя из противопоставления звуковой речи языку, допускают ошибку, близкую к разобранной выше, считают письмо ("письменную речь") равноправным с звуковой речью средством выражения языка. Так, например, А. С. Чикобава в своем "Введении в языкознание" пишет: "Речь бывает устная и письменная. Письменная речь широко применяется в качестве средства общения иобмена мыслями, наряду с устной. Письменная речь воспринимается зрительно (оптически),устная на слух (акустически)"*.

*(А. С. Чикобава. Введение в языкознание, т. I. M.,1953, стр. 174).

Главный недостаток этого определения в том, что оно придает чрезмерно большую самостоятельность письму ("письменной речи"),ставит его в один ряд со звуковой речью. Между тем письмо, как уже отмечалось, почти всегда выполняет по отношению к звуковой речи вспомогательную роль, приобретая характер самостоятельного средства общения лишь в особых случаях (например, у глухонемых от рождения). Как правило же, письмо служит для закрепления и передачи звуковой речи, а письменные изображения и знаки всегда обозначают какие-либо элементы речи (сообщения, слова, слоги или звуки).

Приведенное выше определение письма могло бы быть частично оправданным, если бы автор его вслед за Ф. де Соссюромпротивопоставлял бы язык как "чисто психическое" явление, существующее независимо от материальной субстанции слов, речи как "психофизическому" проявлению языка*. В этом случае письмо можно было бы считать как бы одним из двух внутренне координированных средств выражения языка (в звуках - речь, в графических знаках - письмо).Но А. С. Чикобава сам указывает, что "ооссюрианское противопоставление речи и языка несостоятельно"**. А если это так, то письмо, "письменную речь" нельзя ставить в один ряд со звуковой речью,нельзя считать их равноправными явлениями.

*(См. Ф. де Соссюр. Курс общей лингвистики. Перевод А. М. Сухотина М.,1933, стр. 42.)

**(А. С. Чикобава. Введение в языкознание,стр. 174.)

В каком же отношении стоит письмо к языку и речи, если проводить разграничение этих двух последних понятий?

Прежде всего необходимо отметить, что понятие "язык" имеет два значения. Во-первых, язык может пониматься как материальная оболочка мышления и основное орудие общения между людьми; во-вторых, язык может пониматься как общественно обработанная данным народом система слов (словарный состав) и правил их сочетания (грамматический строй). В первом своем значении звуковой язык может быть соотнесен с письмом как с вспомогательным средством общения при помощи графических знаков и изображений, передающих те или иные элементы языка; во втором своем значении язык может быть соотнесен с письмом как с определенной, исторически сложившейся системой графических знаков, применяемых данным народом для передачи его языка.

Что касается звуковой речи, то при разграничении ее с языком она должна пониматься как использование средств данногоязыка для той или иной конкретной цели общения. Соответственно и письмо по отношению к звуковой речи должно пониматься как использование данной системы графических знаков для конкретных целей закрепления и передачи речи.

В связи с таким не самостоятельным, а вспомогательным к звуковой речи характером письма оно возникает не в период формирования языка, а на значительно более поздней ступени его истории и является хотя и очень мощным фактором прогресса, но не необходимым условием существования человеческого общества. Кроме того, по мере развития письма оно постепенно превращается в своеобразную технику, требующую специального обучения, и в течение долгого времени обслуживает не все общество, а главным образом отдельные его группы (сперва жрецы, государственные чиновники, профессиональные писцы, затем интеллигенция, различные состоятельные слои общества и т. п.).Лишь на более поздних ступенях развития человечества происходит постепенная демократизация письма, превращение его, хотя и во вспомогательное, новсеобщее средство общения.

3

Вторая важнейшая особенность письма состоит в том, что функции письма, хотя и чрезвычайно широки, но все же уже, чем функции речи. Письмо, по крайней мере первоначально, служит главным образом для передачи речи на большие расстояния и для закрепления ее во времени.

Правда, эти функции, осуществляемые письмом, а впоследствии также и возникающим на егобазе книгопечатанием, бесконечно раздвигают пределы развития человеческого общества. Возможность передачи речи на любые расстояния постепенно приводит к тому, что каждое крупное общественное, научное и литературное явление, возникнув в каком-либо одном месте, становится затем достоянием всего человечестваи тем самым способствует объединению его в одно целое. Возможность закрепления речи во времени позволяет всякому новому поколению овладевать всем богатством знаний, добытых в предшествующие эпохи, и продвигаться вседальше по пути прогрессивного развития.

"Каждый человек,-образно пишет А. И. Герцен*, опирается на страшное генеалогическое дерево, корни которого идут чуть ли не до Адамова рая; за нами, как за прибрежной волной, чувствуется напор целого океана всемирной истории..."

*(А. И. Герцен. Былое и думы. М,1946, стр. 651.)

Наряду с указанными основными функциями, письмо по мере своего развития начинает выполнять также и иные, дополнительные задачи.

Так, письмо успешно служит для литературной и научной обработки и является основой для развития литературно-художественного творчества. Письмо способствует закреплению отвлеченных понятий в системе точных научных знаков (математических, физических, химических, астрономических и т. д.) и значительно облегчает оперирование этими понятиями (наиболее простой пример - письменные, цифровые вычисления).Письмо по сравнению со звуковой речью ускоряет и облегчает восприятие и изучение передаваемого содержания. Письмо используется для незаметной, неслышной передачи сообщений. Наконец, в некоторых, особых случаях (например, у глухонемых) письменные знаки, графические образы слов становятся материальными носителями понятий.

Таковы многочисленные функции письма, благодаря которым оно становится одним из необходимых условий дальнейшего прогрессивного развития человечества.

4

Третья важнейшая особенность письма в том, что средства его - начертательные изображения и знаки, воспринимаемые зрительно.

В этом, последнем, отношении письмо очень близко к области изобразительных, в частности графических, искусств.

Но если письмо выполняет почти те же задачи, что и звуковая речь, отличаясь средствами осуществления этих задач, то с графическим искусством письмо имеет сходные средства, но разные задачи. Основное назначение произведений искусства - художественно-образное познание мира; основное назначение письма - закрепление речи во времени и передача ее на большие расстояния.

При этом необходимоотметить, что не (всякие изображения коммуникативного характера и назначения являются письмом; так,, нельзя считать "письмом" иллюстрации к устному (или письменному) рассказу, только дополняющие, поясняющие речь (или письмо),но не служащие для самостоятельной ее передачи.

В связи с указанной разницей в целях письма и изобразительного искусства имеются существенные отличия и в характере их внешне сходных средств. Средства искусства - конкретные художественные образы; средства письма - обычно более или менее схематичные условные изображения, а затем и полностью условные знаки, служащие для передачи тех илииных элементов речи.

Правда, на самых начальных ступенях своего развития письмо и графическое искусство были особенно близки друг к другу. На самой ранней, так называемой "пиктографической" (см. ниже) стадии развития письма для передачи речи применялись почти такие же конкретные рисунки, как и в графическом искусстве. Так, американский индеец, записывая условия обмена 30 убитых им на охотебобров на бизона, морскую выдру и овцу, рисовал всех этих животных, а также ружье, которым они былиубиты, и соединял их знаком скрещенных рук (см. рис. 1, а на стр. 48).

Здесь изображения животных предназначались не для художественного восприятия, а для обозначения, закрепления условий обмена, сформулированных предварительно в речи; изображения эти обычно имели более схематический, упрощенный характер, чем художественные образы искусства; наряду с конкретными изображениями в пиктографическом письме нередко использовались символические изображения (например, в разбираемом рисунке - изображение двух скрещенных рук как символ обмена) и даже условные знаки (например, 30 черточек, проставленные рядом с изображением бобра, указывающие количество обмениваемых бобров).

Применение схематических, затем символических изображений, а впоследствии и полностью условных знаков является важнейшей отличительной особенностью средств письма от средств графического искусства. По мере развития письма этаотличительная его особенность усиливалась, письмо приобретало все более "знаковый" характер итем самым все более удалялось от изобразительного искусства (по используемым средствам).Так, в современном буквенно-звуковом письме письменный знак - буква - уже совершенно не имеет картинного характера, является полностью условным графическим знаком простейшего элемента звуковой речи - отдельного звука или фонемы.

Одновременно с удалением письма от графического искусства происходило все более и более полное приспособление его для точной передачиречи. Так, первоначальное "пиктографическое" письмо передавало только содержаниесообщений, но почти не отражало ни деления их на слова, ни синтаксического порядка слов, ни их звучания; более позднее и совершенное "идеографическое" письмо передает деление речи на слова и порядок слов, но почтине отражает или недостаточно отражает фонетическую сторону речи; слоговое и буквенно-звуковое письмо с той или иной степенью точности передает и фонетическую сторону речи*.

*(Уточнение содержания и наименования понятий "пиктография", "идеография", "слоговое "и "буквенно-звуковое"письмосм. в гл. 2 настоящей работы.)

В связи с тем, что пиктография передает только содержание речи, но не отражает языковые формы, некоторые авторы, например И. Гельб*,М. Коэн**, относят пиктографию нек письму, а к предписьменной стадии. Другие авторы, например Р. Вулли, исходя из аналогичных соображений, относят к предписьменной стадии не только пиктографию, но и идеографию.

*(I. Gelb. A Study of Writing, p. 24 - 59, 191, 250 sq.)

**(M. Cohen. L'ecriture. Paris, 1953, p. 16.)

Утверждения эти неправильны, так как пиктография (а тем более идеография) совпадает с письмом и по ее назначению (служит для закрепления и передачи речи)* и по используемым средствам (графическим). Правда, пиктография всегда очень неточно отражает речь (и в частности, неотражает языковых форм). Но это обусловлено тем, что пиктография представляет собой самый зачаточный тип письма; ведь развитие письма именно и заключалось в том, что письмо все более и более точно передавало речь. Кроме того, если не считать пиктографию письмом, то встает вопрос: к какой же категории общественных явлений следует ее относить?

*(Правда, некоторые авторы (см. гл. 2) считают, что пиктографическое и даже идеографическое письмо передает содержание речи, а непосредственно содержание мышления, не облеченное в языковую оболочку. Однако, как показано далее, такое понимание пиктографии и идеографии не соответствует марксистско-ленинскому учению о мышлении и языке. )

5

В предыдущих четырех разделах разобрано отношениеписьма к языку. Остается (рассмотреть отношениеписьмак остальнымсредствамобщения между людьми.

Поскольку язык является основным и важнейшим из этих средств, постольку все остальныесредства общения могут быть разделены на группыпоособенностям их связи с языком.

К первой из таких групп относятся средства общения,закрепляющие и воспроизводящие язык в его обычной звуковой форме, а именно: звукозапись, репродукторы, патефон, телефон, радио, отчасти звуковое кино и др.

Ко второй группе относятся средства общения, тоже передающие язык,но переводящие его из обычной звуковой в какую-либо иную форму; к таким средствам общения принадлежит письмо, а также разные телеграфные 'азбуки (например, Морзе), различные системы сигнализации (фонарями, флагами, ракетами и т. п.),дорожные знаки, применявшиеся в прошлом "предметные" способы передачи сообщений (например, кипу, вампумы) и др.

Наконец, к третьей группе относятся средства общения между людьми, почти не связанные с языком, передающиесодержание сознания непосредственно, минуя язык; к числу таких средств общения принадлежит музыка, содержание которой обычно даже не может быть выражено словесно, архитектура, танец, мимика, жест, а в несколько меньшей мере - живопись и скульптура*.

Первые две группы средств общения могут быть названы языковыми, последняя - неязыковой.

*(Необходимо учитывать, что высокий расцвет этих средств общения полностью обусловлен развитием человеческого'мышления, которое всвою очередь стало возможным лишь набазеязыка. К сожалению, отношение этих способов общения и отражения действительностик языку и мышлению остается одним из наименее разработанныхвопросов в марксистской философии. В частности,неясным остается вопрос, каким образом музыка, минуя язык, может иметь не только конкретно-эмоциональное, но подчас и глубокое идейное содержание.)

Письмо, относясь к языковым средствам общения, в то же время занимаетсреди них совершенно особое по своему значению место*.

*(Непонимание этого особого места письма характерно для большинства современных, в частности американских, сторонников "теории информации".)

От первой группы языковых средств письмо принципиально отличается в трех отношениях.

Во-первых, и патефон, и телефон, ирадио, и репродукторы воспроизводят речь в ее первоначальной фонетической форме. Наличие в этих способах некоторых промежуточных звеньев, например электромагнитных колебаний, нисколько не меняет дела, так как люди, пользующиеся патефоном, телефоном, радио, этих промежуточных звеньев не воспринимают и могут даже не знать о них. Наоборот, при пользовании письмом звуковая речь всегда превращается в особые, графические знаки и воспринимается через посредствоэтих знаков. Более того, применение письма возможно сейчас лишь при условии изучения и освоения той или иной системы письменных знаков и орфографических правил их применения.

Во-вторых, письмо возникло еще в доисторическую эпоху и, непрерывно совершенствуясь, сопровождает человечествов течение всего исторического периода его существования. Оно не требует сложной аппаратуры и представляет собой в настоящее время почти столь же привычное, естественное средство общения, как звуковая речь. Оно используется (вместе со связанным с ним книгопечатанием) во всех областях современной общественной жизни, быта, литературы и науки и является одним из необходимых условий прогрессивного развития человечества.

В отличие от письма важнейшие способыпередачи речи в ее звуковой форме появляются значительно позже, в конце XIX - в начале XXстолетия. Все эти способы связаны со сложной аппаратурой и выполняют по сравнению списьмом гораздо более ограниченные функции, полезные, но не необходимые для дальнейшего развития общества. Так, репродукторы используются для усиления речи на различных коллективных собраниях, телефон - для переговоров на большом расстоянии, патефон - для воспроизведения литературно-художественных, вокальных и других произведений, радио - для передачи этих же произведений, а также различной информации.

В-третьих, использование при письме особых графических знаков взамен фонетических обусловливает крупные преимущества письма по сравнению со способами воспроизведения речи в ее фонетической oформе. Чтение не требует, как уже указывалось, почти никакой аппаратуры. Процесс чтения занимаетобычно меньшее время, чем процесс слушания текста. Письменные тексты легко допускают беглый просмотр, выборочное чтение, возвращение к уже прочтенным местам и наведение справок, что труднее достижимо при воспроизведении речи в ее фонетической форме. Благодаря этимпреимуществам письмо вряд л;и сможет быть вытеснено другими способами воспроизведения речи даже вотдаленной перспективе.

Таким образом, письмо отличается от звукозаписи, патефона, телефона, радио использованием особой, графической системы знаков и, кроме того, своей глубочайшей древностью, всеобщностью пр" менения и огромным общественным значением. Звукозапись, патефон, телефон, радио являются всего лишь специальными техническими способами воспроизведения звуковой речи; письмо следует считать хотя и вспомогательным к звуковой речи, но особым средством общения. Патефон, телефон, радио и т. п. относятся к звуковой речи так же, как книгопечатание, почта и телеграф относятся к письму.

Ближе стоит письмок средствам общения второй группы, т. е. к телеграфным азбукам, различным системам сигнализации, дорожным знакам и т. п., так как средства эти, передавая язык, тоже используют неязыковые системызнаков. Однако все эти средства общения отличаются от письма своей еще более узкой (чем у телефона, радио и т. д.) специальной сферой применения.