Споры вокруг ... чужого наследия

Если когда-либо будет создана книга о лингвистических ляпсусах (а я уверен, что такое издание было бы более чем интересным и актуальным), то в нее можно было бы включить материалы, посвященные "прочтениям" небольшого текста надписи на Зеленчукском памятнике.

Однако начнем с краткого экскурса.

В 1888 году Д. М. Струков обнаружил на Кубани, в районе реки Б. Зеленчук, средневековую надмогильную надпись, выполненную греческими буквами. Текст надписи был передан известному русскому ученому Всеволоду Миллеру, знатоку многих древних и новых языков. В. Миллеру достаточно было одного взгляда, чтобы безошибочно определить язык надписи как древнеосетинский. (Точнее было бы говорить о средневековой аланской надписи). И это легко объяснимо, т. к. указанная область во время написания памятника (XI-XII в.) была местом обитания западных алан, т. е. предков носителей дигорской речи.

Почему В. Миллер так легко и уверенно определил язык рассматриваемой надписи? Да потому, что слова, имена, окончания слов говорили сами за себя. Например, слово фурт "сын", несколько раз. встречающееся в тексте, является ярким аланизмом. То же самое можно сказать об именах в надписи. Среди них четко читается имя Анпал/Амбал, хорошо известное в аланской антропонимии, об окончании родительного падежа -и ...

Много лет спустя к этому памятнику обратился В. А. Абаси и внес в его чтение некоторые существенные коррективы. К данному тексту обращались Г. Ф. Турчанинов, Б. А. Алборов, Л. И. Лавров, А. Х. Бязров и другие ученые. Каждый из исследователей читает отдельные знаки надписи по-своему. Споры вызывают именно знаки, но не язык памятника.

Как-то Президент АН СССР академик А. П. Александров сетовал па то, что "многие люди ищут всякие пути для решения задачи не в рамках своих профессий, а в области чужих специальностей", а поэтому он остро поставил вопрос об "отфильтровке" всякого рода околонаучных "исследований". К сожалению, случаи вторжения любителей в область лингвистики приобретают массовый характер, вызывая тревогу научной общественности. "Заинтересовались" любители и зеленчукской надписью. А. Кафоев решил доказать, что указанный текст надписи выполнен на адыгском языке и привел ряд аргументов в поддержку своей гипотезы. Вслед за ним в спор вступил М. Кудаев, который уверен, что рассматриваемый текст написан на карачаево-балкарском языке. Эта гипотеза получила поддержку со стороны некоторых авторов. Считая неудачными прежние попытки прочитать текст данной надписи, Я. Ваганов решил предложить свою гипотезу. По его мнению, надпись выполнена на вайнахском языке. Читатель, очевидно, догадался, что каждый из названных авторов "прочитал" текст на своем родном языке.

Что можно сказать по поводу приведенных трех гипотез?

Только одно: в науке конца XX века это - случаи из ряда вон выходящий, скандальный.

Известный ученый, специалист сравнительного языкознания профессор Л. Згуста подверг самому тщательному анализу все публикации, посвященные Зеленчукской надписи. В работе А. Кафоева проф. Л. Згуста обнаружил много ошибок и натяжек. Ошибки и в чтении греческих букв, и в сегментации текста и т. д. Поэтому Л. Згуста делает вывод: метод, при помощи которого А. Кафоев "прочитал" надпись, неудовлетворителен. Естественно, и "сама интерпретация в целом также неудовлетворительна". Столь же внимательно рассмотрел ученый аргументы других авторов и пришел к выводу, что попытки А. Кафоева, М. Кудаева и Я. Ваганова, мягко говоря, неубедительны. Сам Л. Згуста попытался по-своему осмыслить некоторые части текста надписи. Он читает основной текст надписи так: Сахиры фурт Ховс, Ыстуры фурт Бæхъæтар, Бæхъæтары фурт Æмбалан, Æмбаланы фурт Лæг; ани циртæ "Сахира сын Ховс, Устура сын Бакатар, Бакатара сын Амбалан, Амбаланы сын Лæг; их памятник".

Как будто инцидент исчерпан. Но можно ли утверждать, что последнее слово уже сказано, что памятник средневекового письма прочитан безукоризненно?

На поставленный вопрос ответят будущие исследователи.