5. Изъять дактильную и жестовую речь. Распространение "чистого устного метода" в России в конце XIX - начале XX века

Становление "чистого устного метода" в России связано с именем директора Петербургского училища глухих А. Ф. Остроградского, с деятельностью П. Д. Енько, Н. М. Лаговского и других известных сурдопедагогов конца XIX - начала XX века. В конце 80-х годов главной задачей школы становится обучение устной речи; устная речь признается единственным средством обучения. Это находит, в частности, отражение в новом уставе училища, разработанном под руководством А. Ф. Остроградского (1900). Роль дактильной и жестовой речи в процессе обучения и воспитания отрицается. Обсуждая проблему жестовой речи в своих произведениях, Н. М. Лаговский, П. Д. Енько и др. стремятся обосновать занимаемую ими позицию. Так, Н. М. Лаговский анализирует особенности "естественной" и "искусственной" мимики и приходит к заключению (в отличие от В. И. Флери), что жестовый язык не знает грамматических форм и грамматических правил. Правда, имея большой опыт работы с глухими, Н. М. Лаговский не может не признать, что жестовая речь доставляет глухим детям огромные выгоды как средство общения друг с другом. При ее помощи возможно в известных пределах осуществлять обучение, эстетическое воспитание и т. д., т. е. жестовая речь была бы полезна как вспомогательное средство. Так в чем же дело? Хотя жестовая речь, по мнению Н. М. Лаговского, - ограниченное и ненадежное средство общения, тем не менее ее трудно удержать "в дозволенных ей границах", и у глухих не возникает потребности в устной речи. Следовательно, жестовую речь нужно изъять из употребления как на уроках, так и в общении учеников между собой.

Взгляды Н. М. Лаговского, как и других русских учителей конца XIX - начала XX века, нашли отражение в обсуждении вопросов обучения и воспитания глухих на первых съездах русских сурдопедагогов. Так, в докладе "О мимике" Е. Г. Ласточкиной, прочитанном на съезде 1903 года, сформулирован вывод о необходимости устранения из школ жестовой речи не только как способа объяснения учебного материала, но и как средства общения между учениками.

Однако так думают далеко не все. Например, такой крупный последовательный идеолог "чистого устного метода", как П. Д. Енько, утверждает, что жестовую речь, которую ученики употребляют в разговорах друг с другом, подавлять и искоренять вредно, поскольку тогда окажется невозможным благотворное влияние старших воспитанников на младших. А наиболее прогрессивно настроенные педагоги возражают еще более резко. В этом отношении характерно выступление (на съезде 1903 года) И. А. Васильева: "Изгнание знака (принудительное) (знак - жест, по принятой нами терминологии. - Г. З.) не есть необходимое условие успеха речи. Глухонемой может владеть мимикой и в то же время хорошо владеть речью. Все должно служить в руках учителя, и знак может служить для успеха, когда учитель употребляет его для напоминания забытых слов в целях сокращения дорогого в обучении глухонемых времени".

Такому выступлению автор с удовольствием поаплодировал бы. А ты, дорогой читатель?

С критикой "чистого устного метода" выступали также Е. С. Боришпольский, Э. Радзишевский, который отстаивал, в частности, целесообразность применения в обучении дактильной речи, и др. Они доказывали, что выдвижение в качестве главной задачи обучения устной речи приводит к игнорированию работы по сообщению общеобразовательных знаний, формированию мыслительной деятельности, словом, задерживает умственное развитие глухих детей. Передовые сурдопедагоги требовали пересмотра задач и содержания педагогического процесса, расширения системы речевых средств - включения дактильной и жестовой речи в обучение и воспитание глухих учащихся.

Прогрессивные традиции русской сурдопедагогики нашли дальнейшее развитие в разработке теории и становлении практики обучения детей с недостатками слуха после Великой Октябрьской социалистической революции.