Глава первая. Жизненная потребность нашего времени

Наука и техника в нашем столетии развиваются стремительно. Человеческий гений проник в сокровеннейшие глубины материи и открыл там неисчерпаемый источник энергии фантастической мощности, изобрел сложнейшие машины, заменяющие механическую умственную работу и проделывающие ее в миллионы раз быстрее мозга самого человека, их изобретателя, создал новые материалы, более совершенные, чем за сотни миллионов лет эволюции создала мертвая и живая природа, научился слышать и видеть на любом расстоянии, прорвался в космос, достиг ракетами ближайших космических тел. Земляне уже готовятся послать туда разведчиков и вступить в радиосвязь с предполагаемыми разумными существами неведомых миров на других концах необозримой галактики, разрабатывают сложнейшие системы космического языка.

Не менее изумительны достижения и в общественной жизни мира. Социалистическая революция и социалистическое строительство превратили отсталую Россию в передовой Советский Союз. Многие народы Европы и Азии, а затем и Америки и Африки покончили с эксплуататорским строем и встали на путь свободного развития. Всемирный революционный процесс продолжается, несмотря на все усилия мировой реакции остановить его и повернуть ход истории вспять.

Только языковая действительность мира остается еще нетронутой коренными преобразованиями. Конечно, она не остается совершенно неизменной: многие десятки языков получают письменность, на основе того или иного диалекта разрабатываются нормализованные литературные языки, общеупотребительная лексика повсюду пополняется новыми производными словами, отражающими новые понятия, бурно растет лексика терминологическая, наиболее распространенные национальные языки все больше употребляются как интернациональные средства общения. Но человечество по-прежнему говорит на тех языках, основы которых были заложены в доисторический период, и продолжает оставаться так же раздробленным в языковом отношении, как столетия и тысячелетия назад.

Можно не сомневаться, что люди, осознавшие свою всепобеждающую творческую силу, с пережиточным многоязычьем, с отсутствием всеобщего языка долго мириться уже не будут, не смогут.