Соотнесение по содержанию разных частей текста

Без такого соотнесения мы не смогли бы понять текст как целое. Ранее прочитанное и понятое в тексте служит фундаментом для понимания того, что читается сейчас, поскольку содержание разных частей произведения всегда так или иначе взаимосвязано. Но одно дело, когда соотнесение частей текста по содержанию происходит неосознанно, ненамеренно, и совсем другое, когда оно выполняется сознательно и целенаправленно. В первом случае связи частей текста по содержанию читателем не обдумываются, глубокому осмыслению не подвергаются, во втором он специально их анализирует, достигая благодаря этому большей глубины и отчетливости понимания.

Ведь понимание с точки зрения психологии и есть, собственно, осознание существенных связей в тексте. "Предметом понимания,- писал в своем труде "Непроизвольное запоминание" П. И. Зинченко,- всегда является раскрытие определенных связей и отношений в материале. Завершающим в понимании всегда является синтез, объединение в целое" (с. 322).

По утверждению А. Н. Соколова в статье "Внутренняя речь и понимание" ("Ученые записки Гос. науч.-исслед. ин-та психологии", 1941, т. 2, с. 99-146), на которую опираются в своих исследованиях многие психологи: "Непонимание есть отсутствие объединения".

Благодаря сознательному соотнесению частей текста по содержанию редактор не только лучше, глубже понимает его, но и легче, быстрее обнаруживает в нем повторы, противоречия, всякого рода несоответствия.

Простейший пример.

Первую литературную известность,- читаем в рукописи,- принесла Брехту "Легенда о мертвом солдате"- саркастическая и печальная песня о том, как погибшего солдата военные медики поднимают из могилы и заставляют снова идти на фронт.

В 1918-1919 гг. выходят еще две пьесы - "Ваал" (1918) и "Барабанный бой в ночи" (1919).

Редактор без труда заметит здесь грубую неточность, если, читая последнюю фразу, соотнесет ее по содержанию с первой. "Еще две пьесы,- отметит редактор про себя.- Значит, до этого были другие? Но раньше как будто о пьесах речи не было. В самом деле, до этого в тексте говорилось о песне. Песня не пьеса. Слово еще, по-видимому, вставлено по ошибке".

Так или примерно так, соотнося содержание второй (фразы с содержанием первой, редактор обнаруживает противоречие и нащупывает путь, на котором его можно преодолеть. Конечно, соотнесение это на практике происходит не столь развернуто, не столь оформлено в речевом плане. Обычно это отрывочная внутренняя речь, в которой нет законченных фраз с подлежащим и сказуемым, а мелькают лишь отдельные наиболее важные, опорные слова, вбирающие в себя для мыслящего все необходимое содержание, подобно тому, как смысловые опорные пункты (см. с. 32) вбирают в себя для составляющего план содержание смысловых частей текста. Вот почему соотнесение частей текста по содержанию протекает относительно быстро. Впрочем, если текст труден для понимания, редактору целесообразно развернуть процесс соотнесения его частей по содержанию, отвести для этого специальное время после чтения, так как выполнить его хорошо в ходе самого чтения сложно.

Прием внутреннего соотнесения частей текста по содержанию помогает редактору обнаруживать и вскрывать ошибки и фактические и логические (противоречия, бездоказательность). Поэтому так необходимо, чтобы прием этот стал навыком редакторской работы.

Двумя изданиями выходила книга по редактированию. У первого издания был один издательский редактор, у второго - другой. И что любопытно - оба они навыком соотнесения частей текста по содержанию еще не овладели. Утверждать это можно, не боясь упрека в несправедливости. И в первом издании и во втором издании напечатан один и тот же текст (с небольшой вставкой во втором, выделенной курсивом):

Обязательным условием хорошей подготовки к составлению проекта плана является изучение литературы по профилю издательства (редакции), выпущенной как в нашей стране, так и за рубежом, ознакомление с планами других издательств, просмотр реферативных журналов Института научной информации Академии наук СССР. В этой весьма важной работе редактору могут оказать существенную помощь ежегодные сборники Всесоюзной книжной палаты "Печать в СССР", "Книжная летопись" и особенно бюллетень "Новые книги", выходящий 2 раза в месяц, в котором дается довольно полная информация о книгах, вышедших за неделю, и изданиях, Которые готовятся к выпуску.

Если бы издательские редакторы обоих изданий прочно владели навыком соотнесения частей текста по содержанию, они бы, читая этот текст, непременно задались вопросом: "Как бюллетень, выходящий 2 раза в месяц, может давать информацию о книгах, вышедших за неделю?" - и помогли бы автору устранить описку. Они бы увидели, что читатель при том порядке слов, который налицо во второй фразе, может, не зная, отнести "Книжную летопись" к ежегодным сборникам Всесоюзной книжной палаты, хотя это еженедельное издание. Конечно, тут потребовалась бы и проверка самой фактической точности текста по источникам, но именно соотнесение содержания разных частей предложения должно было стать первым сигналом неблагополучия в нем.

К сожалению, страницы произведений печати дают массу примеров, свидетельствующих о неосвоенности очень многими редакторами приема соотнесения. Приводить эти примеры можно бесконечно (см. подробнее гл. V и VI).

Обычно при анализе текста редко можно обойтись только одним из приемов соотнесения. Чаще приходится сочетать оба приема - соотносить содержание читаемого текста с собственными знаниями и с содержанием предшествующей части текста. Один сравнительно небольшой пример:

Экономичность шрифтов,- утверждал в рукописи, посвященной книжному оформлению, автор,- зависит от следующих факторов: 1) ширины букв алфавита и характера текста, 2) гарнитуры и начертания шрифта, 3) кегля шрифта, внутрикегельного варианта и междустрочного пробела, 4) формата набора и способа выключки строк, 5) способа набора и 6) способа подсчета знаков в строке.

Чтобы удостовериться, правильно ли это утверждение, надо, во-первых, мысленно проверить, действительно ли существует такая зависимость, т. е. соотнести между собой по содержанию разные части предложения; во-вторых, соотнести каждый фактор с собственными знаниями о нем, без чего невозможно судить, в самом ли деле экономичность шрифта зависит от каждого данного фактора.

Вот как примерно мог протекать процесс мышления редактора:

"Ширина букв алфавита? Как будто верно. Чем в алфавите больше широких букв, тем шрифт менее экономичен. С другой стороны, какой смысл сопоставлять экономичность шрифтов разных алфавитов? Мы же не Вольны ради экономичности выбрать шрифт другого алфавита. Каким будет алфавит авторского текста, шрифтом такого алфавита и придется набирать. На емкость полосы набора, это, безусловно, повлияет, но и только.

Способ подсчета знаков в строке? Результат, конечно, в зависимости от способа подсчета будет разным, но истинная экономичность шрифта все равно останется неизменной. Да и к чему сопоставлять экономичность шрифтов, пользуясь в одних случаях одним способом, а в других - иным? При одном же способе погрешности практически одинаковы для каждого шрифта".

В итоге довольно утомительного рассуждения (на практике оно более свернуто) редактор приходит к выводу о том, что автор неправомерно выдвигает большинство перечисленных факторов в качестве факторов экономичности шрифтов. Либо автор имел в виду экономичность (емкость полосы) набора, а не шрифтов, но описался, либо грубо ошибся. Так или иначе текст требует исправления.

Именно таким, исполненным сложной мыслительной работы, и должно быть чтение редактора.