Глава II. Психологические основы и общая схема редакторского анализа

Сопоставьте работу двух редакторов: хорошего и средней руки.

В одном случае поражает точность и тонкость замечаний и исправлений (казалось бы, все в тексте правильно, а редактор видит скрытый изъян, и вы уже удивляетесь тому, как не заметили его сами). В другом то и дело огорчает правка необязательная, субъективная, не вызванная необходимостью, продиктованная чисто внешними, поверхностными соображениями или правка преимущественно нормативно-стилистическая.

Один сумел вникнуть в содержание глубоко, другой держится на поверхности. Один если и упускает что-либо, то упущения эти третьестепенной важности, другой если и добивается успеха, то главным образом в устранении типичных недостатков языка и стиля.

Чем же вызвана большая глубина редакторского анализа в первом случае? Что делает работу первого редактора лучше?

Проще всего сказать: у него больше знаний, выше способности.

Бесспорно, и ум, и знания, и способности не могут не сказываться на результатах работы, однако в них ли только дело? Ведь бывает так, что редактор со скромными способностями работает глубже, плодотворнее, чем редактор одаренный. Да и редакторы равных интеллектуальных возможностей, с равным багажом знаний показывают нередко далеко не одинаковые результаты.

Почему? В чем причина успешности редакторского анализа произведения? Что нужно делать редактору, чтобы достигнуть наибольшей глубины в своей работе? Как научиться не скользить по поверхности, а вникать в самое существо редактируемого произведения?

Ответить на эти вопросы во многом помогает психология.

Если исходить из психологических закономерностей умственной деятельности, то глубина редакторского критического анализа произведения определяется:

во-первых, тем, чем является для редактора критикуемое произведение, какой смысл имеет для него содержание этого произведения (чем этот смысл для редактора жизненно важнее, чем более содержательны мотивы критики, тем она глубже и действеннее);

во-вторых, активностью умственных действий редактора с текстом, тем, насколько овладел редактор рациональными приемами, ведущими к глубокому осознанию содержания произведения (чем активнее умственные действия редактора, чем более умело пользуется он указанными приемами, тем шире возможности для критики глубокой и плодотворной);

в-третьих, тем, насколько широк круг специфических навыков критического анализа, которыми овладел редактор (чем шире этот круг, чем полнее владеет редактор каждым навыком, тем благоприятнее условия для плодотворной критики).