15.11.2015

Черепахи, улитки и снег

В июне 2015 года в Институте лингвистических исследований РАН (Санкт-Петербург) прошла уже 19-я по счету конференция «Индоевропейское языкознание и классическая филология (Чтения памяти И. М. Тронского)». Сборник тезисов конференции выложен на сайте института. Мы расскажем подробнее об одном из включенных в сборник исследований, в котором сотрудник ИЛИ РАН Сергей Валентинович Иванов рассмотрел проблему истории текста «средневековой энциклопедии» – «Луцидариуса».

Данная книга, пользовавшаяся большой популярностью в германских землях XII–XVI веков, была составлена из сочинений писателя Гонория Августодонского (1080-1154) «Elucidarium» и «Imago Mundi». Первое из них было посвящено основам христианской веры, а второе включало в себя как сведения из области религии, так и элементы космографии, рассуждения о природных явлениях, описания диковинок далеких стран. Изложено все это было в форме диалога между учеником и учителем.

Немецкий вариант «Луцидариус» появился уже во второй половине XII века и широко распространился не только в Германии, но и в прилегающих странах. До наших дней дошло более 80 рукописных текстов. А в 1479 году в Аугсбурге появилось первое печатное издание. Всего до 1620 году немецкие типографии выпустили не менее 60 изданий «Луцидариуса». Появились и переводы этой книги на нидерландский, чешский, хорватский и датский языки.

Русский «Луцидариус, сиречь Просветитель» появился XVI веке (он упоминается в одном из писем Максима Грека, который критиковал обнаруженные в книге расхождения с библейскими текстами и церковным преданием). Известные русские рукописи «Луцидариуса» относятся к XVI–XIX векам. Иногда эта книга носит название «Златой бисер». Издания и первые исследования русского «Луцидариуса» были сделаны в XIX веке Николаем Тихонравовым, Иваном Порфирьевым и Александром Архангельским.

Ученые обсуждали, как соотносятся между собой различные варианты текста и с какой версии был сделан первый перевод на русский язык. Предполагалось, что русский «Луцидариус» был переведен напрямую с латыни или же с польского варианта. Но наиболее вероятно, что источником для перевода послужила немецкая книга. Такую версию первым выдвинул еще Тихомиров, а затем подтвердил Архангельский, отметившие ряд германизмов в русском «Луцидариусе». Следующей задачей для текстологов стало определение конкретного немецкого манускрипта или старопечатного издания, наиболее близкого к тому, что стал источником для русского текста. Недавно было высказано предположение, что русский перевод был создан в конце XV века в Новгороде, где существовала группа переводчиков из окружения архиепископа Геннадия.

С. В. Иванов обращает внимание на судьбу одного пассажа из книги «Imago Mundi», унаследованного затем немецким и русским «Луцидариусом». Повествуя о чудесах Индии, автор говорит:

In Gange quoque sunt anguille tricenorum pedum longe (...) Indicum quoque mare gignit testudines de quarum testis capacia hospicia sibi faciunt homines. India quoque magnetem lapidem gignit qui ferrum rapit, adamantem etiam qui non nisi hircino sanguine frangi potest.

«В Ганге также есть угри тридцати стоп в длину (...) Также Индийское море рождает черепах, из панцирей которых люди делают себе просторные дома. Также Индия рождает камень магнит, который притягивает железо, а также адамант, который ничто не может расколоть, кроме козлиной крови».

Перевод соответствующего места на средневерхненемецкий выглядит так:

«В воде, которая течет через эту страну, есть угри, длиной в тридцать стоп. (...) У той же воды есть улитки, которые так велики, что люди делают из их раковин хорошие жилища. Из этой страны происходит камень, который поднимает железо. Этот камень зовется магнит. И камень адамант происходит также из этой страны».

Как мы видим, превращения начались. Латинское слово testudines «черепахи» было переведено как snecken «улитки». Но это превращение не столь уж удивительно. Приблизительно с XII века латинское слово testudo стали часто понимать не как «черепаха», а как «улитка». Такое понимание отражено в ряде французских и английских глоссариев, а также в иллюстрациях к данному сюжету, где явно изображены не черепашьи панцири, а раковины улиток.

Проследим судьбу этого рассказа в русском «Луцидариусе». В одной из рукописей, опубликованной А. Архангельским, соответствующее место выглядит так:

«В той же водѣ есть земля плаваетъ, в нейже суть елени тридесятихъ ступенем длиною, и люди тамо велики, а снѣги толь велицы, иже никогда не таетъ, и таковъ толстъ и дебелъ и крѣпокъ, иже ту сущии людие сотворяютъ из нихъ себѣ храмины великия и живут в нихъ. Оттуду же идетъ камень магнитъ, иже и желѣзо къ себѣ привлачитъ, и камень алмазъ».

В тексте появились елени «олени», соответствующие средневерхненемецкому ele innen «угри там». Но наибольшую трансформацию претерпели улитки, вместо них появился крепкий снег, из которого делают дома. Можно предположить, что в данном случае переводчик принял слово schneke «улитка» за schnee «снег» и проявил при этом немного фантазии.

Как отмечает в своей работе С. В. Иванов, наиболее вероятным источником русского текста, объясняющим возникновение этих трансформаций, оказывается печатное издание «Луцидариуса», появившееся в Любеке в 1485 году. Оно было сделано не на средневерхненемецком, а на средненижненемецком языке. В результате в данном месте текста было, например, слово ylen «угри», из которого русское елени могло возникнуть без трансформации ele innen > eleinnen.

Более вероятное объяснение получило и превращение улиток в снег. Источником путаницы с куда большей вероятностью могло стать нижненемецкое слово sniggen «улитки», а не верхненемецкое слово schnecken. В одном из русских списков после упоминания снегов переписчик даже повторил слово из оригинала: «снѣзи велицы изниггень» (следует, видимо, понимать как «и зниггень»), но позднее это зниггень русские переписчики отбросили как непонятное.

Максим Руссо

Источники:

1. polit.ru