Глава VI. Анализ текста с логической стороны

1. Ход анализа и его задачи

В сущности, анализ текста с логической стороны сводится к тому, что, читая и осмысливая произведение, редактор проверяет, не отклонился ли автор в своих рассуждениях, выводах, определениях от норм логически правильного мышления. Благодаря редакторской критике отступлений от законов и правил логики автор обычно улучшает текст по содержанию, делает его более доказательным и точным.

Не зная законов и правил логики и не умея их применять, нельзя и помышлять о полноценном анализе текста с логической стороны. Иногда, правда, ими пользуются безотчетно, однако это куда менее надежно, чем тогда, когда то же самое делается сознательно, на подлинно научной основе. Знание законов логики упрощает и облегчает анализ, придает редактору уверенность в справедливости своей критики, повышает ее убедительность в глазах автора.

На этом можно было бы и кончить главу, отослав редактора к учебникам логики, а лучше всего к специальному изданию для редакторов - "Логические основы редактирования текста" В. И. Свинцова, выпускаемому издательством "Книга" в 1972 г. Но одно дело знать законы и правила логики, другое - уметь применить эти знания в практике редакторской работы.

Казалось бы, все просто: изучи указанные законы и опирайся на них при анализе и оценке текста. Но простота эта кажущаяся. В законах и правилах логики связи и отношения между понятиями и суждениями схематизированы, обнажены. В контексте авторской письменной речи логическая схема зачастую скрыта: не все звенья налицо, порядок слов свободный, много уточняющих, передающих оттенки смысла слов. Это и создает сложность. Чтобы преодолеть ее, нужна рациональная методика анализа, нужны выработанные приемы-навыки, которые помогали бы поверять мысль автора логическими правилами и законами.

Покажем это на примере.

В рукописи автор написал:

Что касается воспроизведения иллюстраций, то наиболее экономичен и производственно удобен такой порядок, когда текст и иллюстрации включены в одну и ту же печатную форму и печатаются вместе, за один прогон машины. Поэтому и воспроизведение иллюстраций в большей части книжных изданий выполняется способом высокой печати.

С точки зрения фактической текст безупречен. Действительно, удобнее и экономически выгоднее, когда текст и иллюстрации включены в одну и ту же печатную форму и печатаются вместе за один прогон бумажного листа в печатной машине. Действительно, иллюстрации в большинстве книжных изданий воспроизводятся способом высокой печати.

А с точки зрения логической? Правомерен ли вывод? Вытекает ли он из посылок с логической необходимостью?

Тот, кто знает технологию и технику полиграфического производства, усомнится в справедливости вывода из приведенных посылок. Ведь и в других способах печати - офсетной, глубокой - печатная форма включает и текст и иллюстрации, и печатаются они тоже вместе, за один прогон листа бумаги в печатной машине. Так что причина преимущественного воспроизведения иллюстраций способом высокой печати указана явно неточно.

Но ведь редактор не всегда знает некоторые фактические детали. Допустим, ему не известно, что в других основных способах печати иллюстрации и текст тоже включены в одну печатную форму и печатаются вместе за один прогон бумажного листа. Смог ли бы он и в этом случае углядеть неправомерность сделанного автором вывода?

Да, смог бы, но при одном условии - если бы он обнажил логическую схему рассматриваемого текста, схематизировал и определил логическую его форму и, зная логические правила, поверил бы ее ими.

Какова же логическая схема цитированного текста?

На первый взгляд, она очень проста. Однако (если вдуматься) из посылки (наиболее экономичен и производственно удобен способ воспроизведения иллюстраций, при котором текст и иллюстрации включены в одну и ту же печатную форму и печатаются вместе, за один прогон машины) непосредственно не следует, что поэтому иллюстрации в большей части книжных изданий воспроизводятся способом высокой печати. Не следует хотя бы потому, что о высокой печати в тексте, предшествующем выводу, не было ни слова. Значит, вывод этот опосредствованный, путем умозаключения, в котором очевидные - с точки зрения автора - суждения опущены.

Не восстановив весь путь от посылок к выводу, мы не сможем судить, придерживался ли автор в ходе рассуждения логических законов и правил, или отклонялся от них.

По-видимому (текст наталкивает на это), вывод появился как результат цепи из двух умозаключений.

Умозаключение № 1

Первая посылка: В наиболее экономичном и производственно удобном способе печати иллюстрации включены в одну печатную форму с текстом и печатаются вместе за один прогон машины.

Заключение: В большинстве книжных изданий иллюстрации воспроизводятся способом высокой печати.

Правильны ли эти умозаключения? Восстановив все опущенные звенья, мы можем определить логическую форму, с которой имеем дело. Перед нами два простых категорических силлогизма, т. е. умозаключения, в которых вывод делается из двух суждений-посылок, связанных общим понятием, так называемым средним термином (в первом силлогизме - это "иллюстрации включены в одну форму...", во втором - "наиболее экономичный и производственно удобный способ").

Зная же логическую форму, мы можем поверить ее теми правилами, которым она должна подчиняться, т. е. в нашем случае правилами силлогизма.

Одна группа этих правил касается распределенности терминов, т. е. того, в каком объеме (полном или частичном) должны быть взяты термины (субъекты и предикаты суждений), чтобы заключение было логически верным.

Первое правило этой группы гласит: средний термин должен быть распределен (взят в полном объеме) хотя бы в одной из посылок. Если средний термин в обеих посылках не распределен (взят в неполном объеме), силлогизм неверен.

В нашем первом силлогизме обе посылки - утвердительные суждения, в которых средний термин является предикатом. В утвердительных же суждениях, согласно логике, предикат не бывает распределенным. Значит, автор нарушил одно из правил силлогизма, и его заключение ошибочно.

Чтобы доказать это, не прибегая к правилам логики, понадобилось бы гораздо больше времени и сил.

В самом деле, из первой посылки следует лишь то, что если способ является наиболее экономичным и производственно удобным, то в нем непременно иллюстрации будут включены в одну печатную форму с текстом и печататься вместе с ним. Но из этого никак не вытекает, что в способе, который не является наиболее экономичным и производственно удобным, иллюстрации не могут быть включены в одну форму с текстом и печататься вместе с ним за один прогон листа. Или иначе: у нас нет оснований утверждать, что все способы печати, в которых иллюстрации включены в одну форму с текстом и печатаются вместе с ним за один прогон машины, являются наиболее экономичными и производственно удобными. У нас есть лишь основание утверждать, что в наиболее экономичном и производственно удобном способе печати не может быть иначе - и только.

Но, значит, этого признака вовсе недостаточно, чтобы оценить способ как наиболее экономичный и производственно удобный. Этого признака достаточно лишь для того, чтобы прийти к выводу, что данный способ может быть наиболее экономичным и производственно удобным, поскольку наиболее экономичный и производственно удобный способ обладает таким признаком. Следовательно, вывод из таких посылок возможен лишь предположительный: способ высокой печати может быть наиболее экономичным и производственно удобным. Для категоричного же вывода нет оснований.

В каком же случае было бы такое основание?

Только в одном - если бы в первой посылке утверждалось:

Всякий способ печати, в котором иллюстрации и текст включены в одну форму и печатаются вместе за один прогон машины, является наиболее экономичным и производственно удобным.

Однако такое утверждение лишено смысла: если всякий способ с таким признаком будет наиболее экономичным и производственно удобным, то ни один из них нельзя считать предпочтительным, т. е. "наиболее экономичным и производственно удобным", а обо всех из них вместе взятых и о каждом в отдельности можно сказать, что они лишь более экономичны и удобны, чем те, что не обладают таким признаком.

Значит, правильным был бы, например, такой силлогизм:

Первая посылка: Всякий способ печати, в котором иллюстрации и текст включены в одну форму и печатаются вместе за один прогон машины, является более экономичным и производственно удобным, чем способ печати, в котором иллюстрации и текст не включены в одну печатную форму и печатаются раздельно.

Заключение: Способ высокой печати относится к числу более экономичных и производственно удобных.

В последнем умозаключении правило силлогизма не нарушено. Однако от вывода этого умозаключения нельзя прийти к выводу, который сделал автор.

В самом деле, если первая посылка в умозаключении будет иной, то иным будет и вывод:

Первая посылка: Способ высокой печати относится к числу более экономичных и производственно удобных.

Заключение: Способ высокой печати - один из тех, что используется при воспроизведении иллюстраций в большинстве книжных изданий.

Вывод этот совсем не тот, который хотел сделать автор.

Как же быть редактору? Что ему посоветовать автору?

Поскольку основной вывод - в большинстве книжных изданий иллюстрации воспроизводят способом высокой печати - фактически правилен, надо посоветовать автору заменить обоснование - ведь те посылки, на которые он опирался, не ведут к нужному выводу. Сделать это можно хотя бы так:

Первая посылка: Всякий способ печати, в котором иллюстрации и текст включены в одну форму и печатаются вместе за один прогон машины, более экономичен и производственно удобен, чем способы печати, в которых иллюстрации и текст не включены в одну печатную форму и печатаются раздельно.

Заключение: Следовательно, в большинстве книжных изданий более экономично и производственно удобнее воспроизводить иллюстрации способом высокой печати. Что и делается.

Конечно, на практике анализ бывает не столь детальным и развернутым. В нашем примере опытный редактор, владеющий логикой, мысленно восстановит в силлогизмах опущенные звенья и, выразив первый силлогизм формулой, т. е. полностью схематизировав его:

Р есть М Наиболее экономичный и удобный способ обладает таким-то признаком;

(Р - это предикат будущего вывода, S - субъект, М - средний термин),

придет к выводу о его логической несостоятельности (М не распределен в обеих посылках, как предикат утвердительного суждения). Этого достаточно, чтобы потребовать от автора исправить текст.

Чем больше схематизированы логические отношения, тем легче проверить их правильность, их соответствие законам и правилам логики. Поэтому схематизация логических отношений - один из основных методических приемов редакторского анализа текста с логической стороны.

Детальный разбор логически ошибочного текста позволяет нам сделать еще и другие принципиально важные для нашей темы выводы.

Самое главное, из разбора хорошо видно, Что анализ текста с логической стороны - это, в сущности говоря, установление логических отношений и связей, в которых находятся понятия и суждения текста, и проверка правильности этих отношений и связей. Вся наша мыслительная деятельность при разборе как раз и состояла в том, что мы старались осознать наличие связи и удостовериться в ее правильности, в нашем случае в правильности установления автором связи логического следования между суждением об отличительном признаке наиболее экономичного и удобного способа воспроизведения иллюстраций (текст и иллюстрации в одной форме и печать их вместе) и суждением о том, что именно поэтому, именно в связи с таким признаком в большинстве книг для воспроизведения иллюстраций применяется способ высокой печати.

Слово поэтому послужило для нас сигналом о логической связи между двумя суждениями. Мы осознали, отметили про себя, что первое суждение - это основание, а второе - вывод, следствие.

Затем мы соотнесли суждение-основание и суждение-следствие и увидели, что непосредственных оснований для каких-либо выводов относительно способа высокой печати в первом суждении нет (в нем способ высокой печати даже не упоминается). Цель нашего действия - соотнесения - состояла в том, чтобы удостовериться, может ли действительно второе суждение непосредственно вытекать из первого, а первое служить основанием второго. Мы проверили возможность прямой связи между двумя суждениями. Оказалось, что такой связи нет и быть не может.

Тогда мы попытались восстановить ту опосредствованную связь, которую в нашем тексте мог иметь в виду автор. В качестве связующего звена - среднего термина - мы могли выбрать лишь тот признак, которым оперировал автор в суждении-основании, связав его в опущенном автором и восстановленном нами суждении с понятием "способ высокой печати". Оказалось, что умозаключение ошибочно. Мы убедились в этом, проверив, соблюдаются ли правила логики в восстановленном умозаключении, и увидев, что одно из них нарушено. Мы доказали это и путем рассуждений.

Одновременно мы установили, что проверить правильность умозаключения намного проще и быстрее, если до предела схематизировать логические отношения, обнажив и определив логическую форму.

Развернутый ход анализа конкретного текста выявляет, таким образом, две основные задачи редактора при оценке текста произведения с логической стороны и приемы, с помощью которых эти задачи решаются.

Первая задача - осознать, не пропустить мимо сознания каждый случай логической связи между понятиями или суждениями в тексте, мысленно зафиксировать, выявить эту связь.

Вторая задача - проверить правильность выявленных, зафиксированных логических связей.

Техническим приемам решения двух этих задач и посвящается настоящая глава, в которой применение этих приемов показано на примерах анализа лишь некоторых наиболее распространенных, наиболее часто встречающихся логических связей.