Немного истории

Некоторые специалисты считают, что одно из важнейших качеств талантливого математика - умение придумывать и пользоваться временными, только ему одному понятными символами, позволяющими зафиксировать, сохранить на бумаге возникающие идеи.

Если такого умения у математика нет, он вряд ли достигнет чего-либо значительного, ибо невозможно сохранить мысль в несформированном виде. Потом из этих временных символов в результате своеобразного "естественного отбора" выживает и входит в математический обиход то, что наиболее удачно, наиболее ценно. И спустя столетие большинство из нас привычно пользуется ими, не отдавая себе отчета в том, кто же именно когда-то по ходу математического исследования написал на бумаге тот или иной символ.

Теорию и практику десятичных дробей разработал самаркандский ученый Джемид Гияседдин ал-Каши, изложивший эти вопросы в книге "Ключ к арифметике".

Современную запись - отделение целой части запятой или точки - предложил великий изобретатель логарифмов шотландец Дж. Непер в 1616 - 1617 годах. В русской литературе десятичные дроби впервые появились в "Арифметике" Л. Магницкого, изданной в 1703 году.

Привычные нам знаки сложения и вычитания появились в конце XV века. Особенно популяризовал их в среде европейского купечества чех Я. Видман, который в 1489 году опубликовал сочинение "Быстрый и красивый способ счета для всякого рода торговли". А знак равенства был введен в математический обиход англичанином Р. Рекордом в 1557 году.

Настоящим "рекордсменом" по части математической символики был выдающийся математик Г. Лейбниц. Он ввел обозначение действия умножения одной точкой, а деления - двумя, первым стал употреблять символ интегрирования.

Вильям Гершель - человек, открывший тысячи звезд и туманностей с помощью телескопов, которые построил сам. Начал он с изготовления телескопов-рефракторов из линз и трубок соответствующей длины. Сосед Гершеля увлекался шлифовкой и полированием зеркал для телескопов, у него-то будущий астроном и купил все необходимое оборудование: набор инструментов и заготовки для зеркал.

Путем проб и ошибок он самостоятельно освоил искусство доводки зеркал из "зеркального сплава" меди с оловом. Одновременно с усовершенствованием техники изготовления все более крупных зеркал Гершель научился делать окуляры прекрасного качества, добившись увеличения в сотни и даже тысячи раз. Многие современники отказывались в это поверить до тех пор, пока один из образцов его телескопов не был доставлен в Гринвичскую лабораторию для сравнения с лучшими имеющимися в ней телескопами.

Удивительное открытие принесло Гершелю всемирную известность и навсегда освободило от необходимости работать музыкантом. Вечером 13 марта 1781 года он обнаружил объект, совершенно непохожий на обычную звезду: это была не светящаяся точка, а сияющий диск. Несколько дней спустя Гершель установил: объект движется.

Значит, он принадлежит Солнечной системе. Так за один вечер была открыта планета Уран - первая, обнаруженная с древнейших времен. По иронии судьбы Вильям Гершель добился официального признания как астроном за свое открытие Урана, в то время как его "увлечения" находились далеко за пределами Солнечной системы: его интересовали загадки туманностей. Гершель решил обследовать всю область небесной сферы, доступную для наблюдений в Англии, отмечая положение и делая описание всех туманностей. Это был один из наиболее героических этапов в истории наблюдательной астрономии, который завершился созданием двух каталогов по 1000 туманностей и третьего каталога, содержащего 500 туманностей.

Так что главная заслуга Вильяма Гершеля вовсе не в создании телескопов и открытий Урана, как принято считать, а в том, что он первым рискнул изучать галактические и внегалактические области космоса, положив начало новому направлению развития астрономии.

Физикам и химикам прошлых веков для того, чтобы привлечь внимание ученого мира к своим опытам и убедить в их значении, приходилось, так сказать, драматизировать идею. Вот как это происходило.

Потратив несколько лет на то, чтобы убедить ученых в неправильности теории флогистона - гипотетической составной части веществ, которую они теряют при горении и обжиге, - А. Лавуазье понял, что его достоверные опыты были недостаточно эффективными, не поражали воображение его коллег. И вот тогда он сжег в запаянном сосуде... алмаз. Хотя в научном смысле сжигание алмаза ничем не лучше сжигания угля или графита, огромная стоимость эксперимента привлекла всеобщее внимание. Об опытах Лавуазье заговорили, а заодно заговорили и о неверности теории флогистона. Ж. Роберваль - современник О. Герике и Д. Бойля - доказывал, что упругость сжатого воздуха не ослабевает с течением времени. Однако его доводы некоторые ученые считали недостаточно убедительными. Тогда он зарядил духовое ружье и положил его в кладовую... на 16 лет.

По истечении этого срока он собрал сомневающихся (которые дожили до этого времени) и выстрелил. Ружье выстрелило так, словно было только что заряжено! В 1834 году французский ученый Тилорье после пятилетних трудов построил установку, позволявшую получать значительное количество жидкой углекислоты. Выпуская жидкую струю углекислоты в воздух, ученый обнаружил белые снеговидные хлопья, которые были не чем иным, как твердой углекислотой.

Некоторые коллеги Тилорье сомневались в этом, и тогда он собрал хлопья в компактную массу и... отчеканил из нее медали. Их он раздарил всем сомневающимся, которые могли теперь воочию убедиться, что это не обычный лед. Медали испарялись, не оставляя после себя никаких лужиц.