Многоточие

Многоточие ставится в конце предложения или внутри его, отделяя друг от друга члены предложения. Но, наряду с этой общей отделительной функцией, многоточие обладает целым рядом конкретных, разнообразных значений, чаще всего связанных с эмоциональной стороной речи, а отчасти и с содержательной.

Многоточие прежде всего знак, передающий недосказанность мысли, недоговоренность, например: - Да, жизнь...- сказал он, помолчав и подбрасывая в огонь новое полено (В. Короленко); Вот, скажем, хоть к этому примеру: еду я ночью, увидел огонь и заезжаю к вам... и сейчас вы мне уважение, самоварчик... (В. Короленко); Он... вы не думайте... Он не вор и не что-нибудь... только... (В. Короленко); - Пожалуйста, к папаше, скорее,- сказала Дуняша с особенным и оживленным выражением.- Несчастье, о Петре Ильиче... письмо,- всхлипнув, проговорила она (Л. Толстой); - Да вот еще...- начала было Наташа.- Нет, не то. Я никогда не перестаю тебя любить. И больше любить нельзя; а это особенно... Ну да...- он не договорил, потому что встретившийся взгляд их договорил остальное (Л. Толстой).

С помощью многоточия передается прерывистый характер речи, ее затрудненность, вызванные большим эмоциональным напряжением. Это свойственно, естественно, художественной литературе и именно тем частям произведений, где передается речь персонажей (см. примеры выше).

Многоточие может означать прекращение повествования по воле автора, если это повествование представляется излишним по ходу развития сюжета или художественного образа. Вот пример: Он [Платон Каратаев] уселся получше, прокашлялся, видимо приготовляясь к длинному рассказу.

- Как-то, друг мой любезный, жил я еще дома,- начал он.- Вотчина у нас богатая, земли много, хорошо живут мужики, а наш дом, слава тебе богу. Сам-сем батюшка косить выходил. Жили хорошо. Христьяне настоящие были. Случись...

И Платон Каратаев рассказал длинную историю о том, как он поехал в чужую рощу за лесом и попался сторожу, как его секли, судили и отдали в солдаты (Л. Толстой).

Многоточие может передавать и многозначительность сказанного, указывать на подтекстное содержание, другой, тайный смысл, который заключен в высказанных словах. Например: Мимо острова в это самое время тихо проплыл гигантский корабль, такой же, как и тот, на котором приехали лозищане. Распущенный флаг плескался по ветру и, казалось, стлался у ног медной женщины, которая держала над ним свой факел... Матвей смотрел, как европейский корабль тихо расталкивает своею грудью волны, и на глаза его просились слезы... Как недавно еще он с такого же корабля глядел до самого рассвета на эту статую, пока на ней угасли огни и лучи солнца начинали золотить ее голову... А Анна тихо спала, склонясь на свой узел... (В. Короленко).

В этом отрывке нет никаких пропусков, и многоточие употреблено здесь как условный знак, позволяющий читателю самому расширить рамки повествования, домыслить детали, вызвать необходимые ассоциации, т. е. в конечном счете продолжить текст уже на основе своего воображения и в соответствии со своим, индивидуальным проникновением в замысел автора, рождая подтекст - либо однозначный, если автор "жестко" руководит развитием сюжета или образа, либо многозначный, если возможны различные линии его осмысления.

Многоточие - частый и незаменимый знак в текстах большого эмоционального накала, интеллектуального напряжения. Такое многоточие может заключать в себе очень большое и глубокое содержание, объяснимое лишь широким контекстом.

Приведем пример:

Необычайно трудно диктовать эти строки отсюда, из Караганды. Нас всех словно оглушила неожиданная трагичность случившегося. Вчера беседовали с врачами, договаривались, как и где нам позволят встретиться с ребятами.

А идти некуда.

И только возвращаешься памятью к началу июня, когда они стояли втроем на бетонных плитах у подножия ракеты и даже во время рапорта не могли погасить улыбки - так нетерпеливо они рвались в космос.

- Если бы мне сказали, что я не полечу, я, кажется, умер бы,- сказал накануне Георгий Добровольский.

- Я не понимаю, как новое дело может быть неинтересным, особенно такое огромное, важное для всего человечества, как освоение космоса,- признался Виктор Пацаев.

- Это будет трудный полет, ребята, и все же я жду с нетерпением, когда смогу сказать: "Здравствуй, космос!"-говорил Владислав Волков.

Кто мог предположить, что это их последняя встреча с журналистами?

Вот сейчас я думаю о них и невольно задаю себе вопрос, который, на-верное, многие задают. Ну, а если бы, если бы накануне старта кто-нибудь сказал им: всякое, мол, может случиться, решайте заново, идти или не идти? Сделал ли бы кто-нибудь из них шаг назад?

Нет, конечно.

Таких людей, как они, не испугать предполагаемой опасностью. Хотя бы уже потому, что они лучше, чем кто-либо, знают и возможности техники, и ту неизбежную долю риска, без которой ничто новое на свете не совершается. Они выбрали свой путь не накануне старта, они обдумывали свое решение не в одночасье, накоротке. Это был выбор жизни, выбор призвания. Я видел их за месяц, за два дня, за день, за два часа до полета. Не могу найти других слов: они были очень счастливы.

Счастливы...

Только что приехал в гостиницу Иван Григорьевич Борисенко, спортивный комиссар. Оттуда. От корабля. Глядя куда-то поверх наших голов, с остановками, словно удивляясь собственным словам, стал рассказывать. Какое утро было тихое, и как все шло точно по расписанию, и как мягко сел корабль- чуть полынь качнулась. Только связь почему-то прервалась. А потом люк открыли...

Да, дорого иногда дается нам счастье.

Мне кажется, сегодня утром человечество стало старше. Сколько раз и прежде мы говорили о том, что освоение космоса - трудное, полное неизведанных глубин дело. И вот космос вновь грозно заявил о себе, напомнил, что путь к звездам действительно ведет сквозь тернии.

("Правда", 1971, 1 июля.)

Первое многоточие стоит после слова счастливы, выделенного абзацем. Впереди уже было слово счастливы (они были очень счастливы). Здесь это слово наполнено конкретным смыслом: космонавты были действительно счастливы, готовясь к полету-подвигу. Но они погибли. И за вторым счастливы (уже с многоточием!) целая бездна горя и страдания. Катастрофа потрясающая и очевидная. Но верить не хочется. Это инстинктивное сопротивление очевидности, желание отстраниться от нее передается журналистом просто и ясно (см. текст): А потом люк открыли... Продолжать излишне. И бесконечно тяжело. Пусть читатель сам вообразит себе, что там увидели, а пишущему достаточно поставить многоточие.

Многоточие - знак эмоционального напряжения, знак, расшифровывающий подтекст, знак скрытого смысла. Такую функцию выполняет этот знак, трижды употребленный, и в следующем тексте:

Он стоял на сером бетонном поле аэродрома - один, даже тени не было возле него. Жаркое африканское солнце висело в зените, и все тени спрятались под ноги людям. Несколько последних часов для Мануэля были нервными, напряженными. В городе шли жестокие схватки, вокруг умирали люди - его Друзья среди них были тоже,- а он, оставив их, пусть ненадолго, отправлял из города нас...

Вот таким он запомнился мне: невысокий человек с кудрявой, окладистой, иссиня-черной бородой на умном тонком лице - одни на поле... А за спиной у него уже раздавались выстрелы - перестрелка из центра города сместилась к территории аэропорта...

"(Комс. правда", 1975. 12 июня.)

Многоточие как знак эмоционального напряжения, как знак, помогающий скрыть мысль, не дать ее обнаженно, и вместе с тем наметить перспективу в восприятии и осмыслении текста, очень часто используется в поэтических произведениях:

Слезы... опять эти горькие слезы, 
Безотрадная грусть и печаль; 
Снова мрак... и разбитые грезы 
Унеслись в бесконечную даль. 
Что же дальше... Опять эти муки? 
Нет, довольно... Пора отдохнуть 
И забыть эти грустные звуки, 
Уж и так истомилася грудь.

(С. Есенин.)

Многоточие в поэтических текстах передает нескончаемость перечисляемого ряда, подчеркивает неисчерпанность передаваемого содержания:

И если умирает человек, 
с ним умирает первый его снег, 
и первый поцелуй, и первый бой... 
Все это забирает он с собой.

(Е. Евтушенко.)

Многоточие так популярно у поэтов, что подчас употребление его перерастает в некий композиционный прием, позволяющий скрепить части стихотворения в единую сложную форму, как, например, у А. Блока:

Твои движения несмелые, 
Неверный поворот руля... 
И уходящий в ночи белые 
Неверный призрак корабля... 
И в ясном море утопающий 
Печальный стан рыбачьих шхун... 
И в золоте восходном тающий 
Бесцельный путь, бесцельный вьюн...

Это не означает, конечно, что в стихотворных текстах не^ возможно обычное употребление этого знака, например при передаче недосказанности речи, прерывистости, при передаче обычных разговорных пауз:

Ты знаешь, 
Он был забавно 
Когда-то в меня влюблен. 
Был скромный такой мальчишка, 
А нынче... 
Поди ж ты... 
Вот... 
Писатель... 
Известная шишка... 
Без просьбы уж к нам не придет.

(С. Есенин.)

Иногда многоточие ставится в начале абзаца, передавая разрыв в повествовании, резкий переход от одной темы к другой. Таким образом намечается пауза, помогающая переключить внимание читающего:

Но есть у славы свои каверзные законы. Разница в "размерах" театральной и киноаудитории, триумф "Чапаева" сыграли с актером не одну сердитую шутку. Например, люди несведущие спрашивали в ту пору о Бабочкине: что за самородок, откуда, как удалось ему сразу подняться на вершину искусства? Между тем в героическом комдиве на экране зрители уже тогда встретили "не мальчика, но мужа", одного из ведущих мастеров советского театра.

...1920-й год. Отец, железнодорожный служащий, вручил сыну в дорогу пуд муки, который изъяли на какой-то станции. И вот шинель, сапоги да саквояжик - весь багаж, а шестнадцать лет - вся биография паренька, приехавшего из Саратова в Москву.

("Правда", 1974, 17 янв.)

Близко к этому употребление многоточия и в следующем примере, где разрыв в повествовании обнаруживается при переходе от описания единичного, конкретного факта к событиям последующим, данным уже в их длительности и постоянстве:

Он смотрел на гордую в посадке голову Ольги Николаевны, отягченную узлом волос, отвечал невпопад и вскоре, сославшись на усталость, ушел в отведенную ему комнату.

...И вот потянулись дни, сладостные и тоскливые.

(М. Шолохов.)

Наконец, многоточие может подчеркивать алогизмы, указывать на неожиданность и содержательную неоправданность сочетания каких-либо слов, подчас даже абсурдность таких сочетаний, но абсурдность, оказавшуюся реальностью; факты, противоречащие здравому смыслу. Примеры такого употребления многоточия очень характерны для многих газетных заголовков: На лыжах... за ягодами ("Правда", 1969, 16 ноября); Карпа ловят в... море ("Правда", 1970, 10 янв.); Виза... на критику ("Правда", 1975, 23 июня); Мост... в "тупике" ("Комс. правда", 1975, 26 июня); По Амуру на... такси ("Известия", 1975,4 июля); Море, которое было... озером ("Правда", 1975, 9 июля); Акселерация у... семги ("Комс. правда", 1975, 12 ноября).

Многоточие может означать и просто пропуски частей текста, отдельных слов, например в общеизвестных выражениях, употребленных в качестве заголовков: Все флаги в гости.. ("Известия", 1975, 27 июня); В чужом глазу соломинку... ("Лит. газ.", 1975, 12 ноября); На каждого хитреца... ("Коме, правда", 1975, 11 ноября); Взялся за гуж... ("Коме, правда", 1975, 13 ноября); Не красна изба углами... ("Коме, правда", 1975, 14 ноября); в цитатах: "Восторги, возбужденные "Русланом и Людмилою", равно как и необыкновенный успех этой поэмы... гораздо естественнее и понятнее, чем яростные нападки на нее бутырских классиков",- писал В. Г. Белинский; "Содержание всегда бывает соответственно форме, и наоборот..." (В. Белинский); "... "Кавказский пленник" принадлежит к числу тех произведений Пушкина, в которых он является еще учеником, а не мастером поэзии (В. Белинский).

Пропуск, обозначенный многоточием в заголовке, может восполняться всей заметкой, сообщением: Мы написали в газету... ("Известия, 1975, 13 ноября); Гости уступили, но... ("Сов. спорт", 1975, 15 ноября); Мой комсорг - это... (Комс. правда", 1975, 15 ноября). Примерно то же при постановке многоточия в препозиции: ...Тем приятнее победа ("Сов. спорт", 1975, 13 ноября); "...Замурлычет напевы пунцовые" ("Лит. газ.", 1975, 12 ноября).

Из этических соображений многоточие ставится на месте пропущенных бранных слов в тексте: Сам ступай, какой тебя... держит? (М. Шолохов).

Многоточие может иногда выступать как составная часть сложного знака - в сочетании с вопросительным и восклицательным знаками. Происходит в таких случаях функциональное объединение двух знаков: Сотня, слушай мою команду!.. Рысью марш!.. (М. Шолохов); По старой памяти играешь на две руки?.. Как это на тебя не кричать?.. А ну, без разговоров! (М. Шолохов).

Как видим, многоточие - знак достаточно емкий: при общей своей отделяющей функции (между предложениями и частями предложений) он обладает способностью передавать также, подчас еле уловимые, оттенки значений: с одной стороны, это чисто условный сигнал преднамеренного пропуска частей текста (роль многоточия здесь предельно формальна); с другой, это знак содержательно и эмоционально наполненный - показатель наличия скрытого смысла, подтекста, недосказанности, эмоционального и психологического напряжения, затрудненности и прерывистости речи.