2. Четыре степени искусственности языка

Когда-то языки представлялись некоторым ученым своего рода организмами. В XIX в. это шло от Августа Шлейера, который рассматривал язык как явление не общественной, а естественной истории, как своеобразный природный организм или, во всяком случае, как подобие его, подчиняющееся в своем развитии и функционировании тем же закономерностям, что все явления природы, все ее "создания".

Но натуралистическая концепция языка и в свое время встречала возражения. Основоположник психологического направления в лингвистике, немецкий ученый Г. Штейнталь (Steinthal, 1823-1899) возражал ей так: "Нас спросят: уж не хотели мы назвать язык организмом! Но что нам, спрошу я, до слова, которое никогда не имело ясного смысла на своей родной почве и которому в течение долгого времени угрожает постепенная потеря всякого значения?... Слово органический может иметь для нас только переносное значение, так как язык принадлежит по своей сути разуму и является духовным продуктом"^*.

^* (Г. Штейнталь. Грамматика, логика и психология. Перев. с нем. - "Хрестоматия по истории языкознания XIX-XX веков", стр. 110.)

Что касается термина искусственные языки, то и среди самих лингвистов нет единства в понимании его. Вспомним, прежде всего слова Н. Я. Марра о том, что "натуральных языков не существует в мире, все языки искусственные, все созданы человечеством"^*. Согласно этому воззрению, совпадающему с определением искусственного в деятельности человека, данным Б. М. Кедровым, все звучащие на Земле языки и наречия - искусственны. Таково одно, самое широкое, значение термина искусственные языки. Другое, менее широкое, значение вкладывали в него многие ученые. Поль Лафарг (Lafargue, 1842-1911), один из первых выдающихся марксистов, находил язык французской аристократии - в противоположность языку простонародья - искусственным^**. Академик А. А. Шахматов считал искусственной всякую нормализацию в языке. Проф. И. А. Бодуэн де Куртенэ утверждал: "Почти всегда литературный язык образуется искусственно"^***. Того же мнения был и проф. Л. А. Булаховский: "Нет неискусственных литературных языков..."^****.

^* (Н. Я. Марр. Общий курс учения о языке. Избранные работы, т. 2, стр. 25.)

^** (Поль Лафарг. Язык и революция. Французский язык до и после революции. Перев. с франц. М.-Л., Изд-во "Academia", 1930, стр. 30.)

^*** (И. Б[одуэн] де К[уртенэ]. Язык и языки. "Брокгауз и Эфрон", т. 16, 1904, стр. 542.)

^**** (Л. Булаховский. На путях материалистического языковедения. - "Правда", 13 июня 1950 г.)

Самым распространенным употреблением термина искусственные языки является его соотнесение с проектами международного языка, которые противопоставляются национальным и вообще этническим языкам как языкам естественным. Здесь - нагромождение неточностей: во-первых, исторические языки называются естественными от слова естество, т. е. природа; во-вторых, не делается различия между бесписьменными языками и литературными; в-третьих, проекты международного языка называются международными языками (дистанция между языком международным и его проектом или проектами - огромного размера); в-четвертых, не делается различия между языками-проектами апостериорными и априорными. При такой многозначимости термина искусственные языки, такой его смысловой неопределенности сказать о языке всемирного социализма и коммунизма "искусственный" - значит ничего о нем не сказать.

На самом же деле, как указывал Гуго Шухардт, в языкотворчестве нет принципиальной разницы между процессами, называемыми естественными, и процессами, называемыми искусственными, как нет ее и в результатах этих процессов - в самих языках: "Искусственные языки более или менее естественны, естественные языки более или менее искусственны". Разницу между теми и другими Шухардт усматривал в том, что сама лексико-грамматическая ткань может быть либо грубее и проще, либо тоньше и сложнее^*. К этому можно добавить, что в упрощенных проектах международного языка она, конечно, грубее и проще, а в языке коммунизма, вероятно, будет тоньше и сложнее по сравнению с языками национальными, квазиестественными.

^* (Hugo Schuchardt-Brevier. Bericht uber die auf Schaffung einer kunstlichen internationalen Hilfsprache gerichtete Bewegung. 1904 - "Ein Vademecum der allgemeine Sprachwissenschaft". 2 Auflage. Halle (Saala), 1928, S. 380.)

Э. Сепир на II Международном конгрессе лингвистов так возражал против термина искусственные языки: "Термин искусственные не имеет ни психологического, ни исторического оправдания в отношении таких сконструированных языков, которые используются практически. Они искусственны не в более глубоком смысле, чем тот, что придается технике оперного певца как искусственной по сравнению с бессознательной техникой народного певца"^*.

^* ("Actes du deuxieme congres international des linguists". Paris, 1933, p. 87.)

Некоторые западные интерлингвисты считают целесообразным вообще отказаться от путающего термина, избегают его, предпочитая определение сконструированный - constructed. О. Есперсен в брошюре "Естество и искусство в языке" ("Nature and Art in Language", 1933) предложил пользоваться терминами национальные языки и сконструированные языки ^*. Но, во-первых, не все этнические языки - национальные, во-вторых, сконструированные языки бывают разной степени искусственности и, в-третьих, нет резкого разграничения (какое есть в этих двух терминах) между всеми этими разновидностями языков, представляющими собой как бы ступени языкового развития.

^* (O. Jespersen. Nature and Art in Language. - "Linguistica", 1933.)

Надо либо в самом деле отказаться от этого неточного термина, либо уточнить его. Уточнением в данном случае может быть установление различных степеней искусственности языка. Если воспользоваться вошедшими во многие языки корнями ling и art (из латинского), то вместо выражения языковая искусственность краткости ради можно употреблять абревиат LA.

Можно установить четыре степени LA:

1) языки первой степени искусственности (LA-1) - языки бесписьменные или речевая стихия бесписьменных говоров национального языка, исторические языки и наречия до или вне их нормализации, до или вне литературных норм;

2) языки второй степени искусственности (LA-2) - языки нормализованные - национальные литературные;

3) языки третьей степени искусственности (LA-3) - проекты международного, интернационального языка, пока не нашедшие применения на практике или нашедшие его экспериментально, созданные на основе языкового опыта человечества, на материале исторических языков (апостериорные языки);

4) языки четвертой степени искусственности (LA-4) - проекты международного языка, созданные в отрыве языкового опыта человечества на основе философской классификации понятий и буквенной символики (априорные языки).

Языки кибернетические, математические языки-коды, а в простейшем виде - всякие коды (машинные языки-посредники могут быть языками LA-4 и даже LA-3) можно было бы назвать языками пятой степени искусственности (LA-5), но слово язык здесь употребляется уже в ином, чем обычное, значении. Такой язык разговорным, устным стать не может даже экспериментально.

Языки первой и второй степеней искусственности создавались постепенно родами, племенами, народностями, народами на протяжении всей общественной истории. Это - живые или уже отмершие языки. Что же касается языков третьей и четвертой степеней искусственности, то создавались они в короткие сроки одним человеком или группой людей на материале исторических языков или в отрыве от него - как проекты международного языка, в большинстве случаев это мертворожденные языки, лишь немногие из них выполняли (Воляпюк) или выполняют свои функции (Эсперанто и в гораздо меньшей степени некоторые другие). Лишь языки LA-1 можно было бы условно называть естественными (вернее было бы - квазиестественными), употребляя этот терминоэлемент иносказательно, как синоним прилагательных исторические, эволюционные, в смысле ‘стихийно сложившиеся’.

В этом смысле полуестественными-полуискусственными являются языки LA-2 и LA-3. Первые из них можно было бы условно называть полуестественными (квазиполуестественными): анархия и хаос ненормализованной народной речи, стихийность языкотворческой практики этнических групп начали в них преодолеваться сознательно, а в некоторой мере, в некоторых случаях и в организованном порядке. В таком случае языки LA-3 с такой же условностью можно было бы называть полуискусственными: их лексика сложилась исторически, эволюционно, искусственны лишь отбор лексических элементов (корней) и грамматическая система их. Стопроцентно искусственными являются лишь языки LA-4: в них нет ничего от языковой эволюции, от языковой действительности. Языки LA-5 - математические языки-коды - сверхискусственны.

В ходе исторического развития человечества, с повышением роли общественного сознания в общественном бытии язык становится все более и более искусственным.

Упоминавшийся здесь ранее французский лингвист М. Бреаль считал, что естественным языком "в тесном смысле" можно считать лишь инстинктивные крики. Он же обращал при этом внимание на недостатки языков, которые упорно называют естественными: "Одна только привычка скрывает от нас эти недостатки"^*.

^* (Цит. по: В. В. Лесевич. Международный язык культурных сношений. - "Русская мысль", 1903, № 2, стр. 284.)

Тем, кто возражает против искусственного общечеловеческого языка как против утопии, Максим Горький напоминал, что утопии все чаще "превращаются в рабочие гипотезы науки. Ныне [в 20-е годы] к делу осуществления утопии присоединяется много тысяч и миллионов людей и ныне единый международный язык необходим человечеству более, чем когда-либо раньше... Говорят: "язык не развивается искусственно"... Я глубоко убежден, что организованная воля масс вполне способна превратить "искусственное" в естественное..."^*.

^* (См.: Н. Литвиненко. Эсперанто. Со вступительной заметкой М. Горького. Чебоксары, 1923.)

В другом месте Горький писал: "Мне кажется, что мы, люди, вправе сказать: все то, что нами называется "культурой", вся та "вторая природа", которая создается нашей наукой, техникой, искусством, словом все то, что отводит нас от животных, - все это "искусственно"... Для человека, - насколько он животное, - естественно лакать или пить горстью, ходить голым, рычать, но вовсе не естественно выдумывать Прометея, Фауста, Дон-Кихота. Мы все живем в домах, городах, среди вещей, сделанных силою нашего разума и воображения, нашей волей для того, чтобы жизнь была легче и приятнее нам. Если в людях возникает создание необходимости говорить всем на одном языке - это тоже будет сделано. Все на земле создается напряжением нашей воли, нашего воображения, нашего разума. Человеку пора внушить себе: я все могу. Не нужно бояться никаких дерзновений и безумств в области труда и творчества..."^*.

^* (Максим Горький. Об искусственности языка (письмо белорусским эсперантистам). - "Известия ЦК СЭСР", 1928, № 3/4.)