Абецэ, абевега, азбука, алфавит...

Абецэ, абевега, азбука, алфавит... Все эти слова означают одно и то же - буквы какой-нибудь письменности, расположенные в некотором порядке. Мы так привыкли к этому порядку, что он давно уже кажется нам как бы естественным. Я чуть не написал было: "расположенные в алфавитном порядке". А ведь порядок-то этот - воплощение совершенного произвола и случайности!

Все четыре названия, выписанные мною в заголовок, устроены на один лад, по одному принципу. Все они представляют собой соединенные в одно слово названия первых букв таких "упорядоченных перечней"; названия эти меняются от языка к языку, от народа к народу.

Древнейшее из перечисленных - АЛФАВИТ. Оно родилось в Древней Греции и составлено из наименований хорошо уже нам известных двух греческих букв - "альфы" и "беты". Однако если "беты", почему же тог-да "алфа-вит"?

Так это слово произносим мы, русские, на свой, восточнославянский лад. По-гречески оно пишется аЯсра-рт]тод, а западные языки передают его как alfabete. Откуда такое противоречие?

В Иудее есть городок Вифлеем. Но так его называют славянские переводы христианских священных книг. На Западе же всюду город этот, постоянно упоминаемый в Библии, именуется иначе.

Американцы, великие любители давать своим городам имена уже прославившихся древних городов Европы и Азии, окрестили "Вифлеемом" центр своей сталелитейной промышленности. Но компания, вершащая там делами, называется "Бетлехем стил компани". Почему?

В истории греческого языка были периоды, когда буквы В, Θ и H произносились как "в", "ф" и "и", и были времена, когда их выговаривали как "б", "т" и "э". Мы позаимствовали греческие слова в их "ита-вита-фи-та-эпоху", а западные народы через римлян - в "эта-бета-тэта". Вот почему и наш "алфавит" переводится на западные языки как "альфабет". Все имеет свое точное научное объяснение, и никак нельзя сказать, кто более прав - мы или они.

Впрочем, я не даю гарантии, что слово "альфабетос" действительно существовало уже в самой Греции: во многих отличных словарях классического греческого языка слова этого нет; не исключено, что его придумали уже наследники эллинской культуры; такое бывало.

Теперь возьмем латынь. Римляне уже, бесспорно, владели названием для своей азбуки: они называли свой букварь "Абецедариум" (или, возможно, "Абеке-дариум"), а учеников - "абецедариусами". Я думаю, что, судя по этим словам, можно заподозрить, что было у них и какое-то слово, обозначавшее "азбуку" не как учебник, а как "алфавит".

У языков, по происхождению связанных с латынью, есть слова, составленные из тех же "трех-четырех" первых букв тамошней азбуки: у итальянцев всего ближе к латыни - "абечедарио", у немцев и испанцев - "абе-цэ", а французов - "абесэ".

Теперь наша АЗБУКА.

Ясно, что и это слово построено по тому же самому принципу, или, как теперь говорят, "алгоритму". Кроме "азбуки", когда-то существовали слова "абевега" и "аз-веди". Первое приводит В. Даль в своем словаре. Второе указано как фигурирующее в одной из книг XVII столетия в "Материалах" И. Срезневского.

"Азведи" - это точный перевод - калька - слова "альфабетос", в котором, однако, "бета" прочитана как "вита". "Абевега" - слово скорее новейшее, уже послепетровское, и построено оно "на манер западноевропейских".

"Аз-бука"... Старославянского происхождения составное слово; старославянского - потому, что в древнерусском языке личное местоимение первого лица - "я" звучало не как "аз", а как "яз". Даже великие князья и цари в самых торжественных грамотах писались по-русски: "Яз, великий князь Московский..."

"Букы" (или "буки") дожило у нас до самой революции в церковношкольной практике как мнемоническое, облегчающее запоминание название второй буквы алфавита: в славянской азбуке на втором месте стоял звук "б". По своему смыслу слово "букы" означало "буква"; пожалуй, это было самое "азбучное" из всех славянских буквенных имен.

Интересно ли кому-нибудь то, что я рассказываю, имеет ли все это какой-либо общий смысл и значение?

Конечно, было бы куда проще взять и преподнести какую-нибудь цитату из научной статьи или справочника:

"Исходной точкой всех европейских алфавитов явился алфавит греческий..."

Или же: "От греческого алфавита произошли алфавиты этрусский, латинский, готский (созданный Вульфилой) и славянский, изобретенный Кириллом (Константином) и Мефодием - македонцами..."

Или: "Из латинского алфавита произошли все алфавиты западноевропейских языков. На почве латинского создались также польский, чешский, хорватский и словенский алфавиты. Сербы, болгары, македонцы пользуются несколько измененным русским алфавитом..." Мне как-то не захотелось ограничивать себя таким цитированием.

Лучше я прямо предложу вам некое "родословное" древо" всех азбук и алфавитов, созданных в Европе и лишь отсюда перенесенных во внеевропейские (может быть, осторожней сказать "внесредиземноморские") страны. "Древо" это не претендует на полноту и сугубую точность.

Если бы я располагал неограниченным пространством и временем, я бы ввел в это "древо" еще очень многие любопытные ветви. Нет у меня и возможности в подробностях рассказать, как на базе нашей русской "гражданки" выросли упомянутые здесь бесчисленные письменности великого множества малых народов и народностей СССР.

Читателя пытливого и дотошного может заинтриговать вопрос: "А как же письменность, когда-то созданная древними финикийцами для своего языка, могла быть сначала приспособлена к звуковой системе совсем другого языка и народа, притом другой языковой семьи?"

Языковые ветви

Как - и это еще удивительней - она могла потом разветвиться на столько отдельных ручьев и потоков письменной речи? Как удалось ей - как там ее ни приспосабливай - обслужить и надобности исландского языка на его ледяном и вулканическом острове, и - за тысячи километров оттуда - потребности киргизского языка? Что за поразительное письмо, разные образцы которого послужили там для записи саг, а там - среди степей и гор Средней Азии - для того, чтобы сохранить навек строфы киргизского богатырского эпоса "Манас"?

"Стоило ли трудов, - подумает, пожалуй, иной полузнайка, - приспосабливать ко всем этим надобностям все ту же безнадежно древнюю основу? Может быть, мудрее было бы для каждого языка создать совсем свою, особую азбуку? Не такую, какую могли когда-то составить полуварвары финикияне или салоникские монахи IX века, не знавшие о мире даже того, что теперь отлично известно нашим пятиклассникам, или еще менее образованный готский фанатик христианства Вульфила, а такую, которую предложили бы миру наши современники, ученейшие языковеды XX века?"

Конечно, трудно сказать, что случилось бы в мире, если бы... Но мы, может быть, сделаем умно, если бросим взгляд на хорошую карту мира. Лучше - Древнего мира. На такую его карту, на которой можно будет разглядеть на восточном берегу Средиземного моря узенькую ленточку обитаемой земли. Всего на несколько сот километров в длину и не свыше четырех-пяти километров в ширину плюс еще меньший клочок юго-восточного побережья острова Кипр. Полторы-две, ну три тысячи квадратных километров территории. Вот это-то и было Финикией.

Население современного государства Люксембург, расположенного в одном из самых густонаселенных районов земного шара, равно 300 тысячам человек. Площадь Люксембурга равна двум с половиной тысячам квадратных километров. Почти столько же, как и Финикия.

Допустим на миг, что население той узкой средиземноморской полоски суши плюс кусочек острова, поросшего кипарисовыми рощами и уже тогда изрытого дудками медных рудников, было (что невозможно) лишь в два с половиной раза меньше населения Люксембурга. (На деле оно было меньше, вероятно, в десяток раз.) Получится - около ста двадцати тысяч финикийцев могли жить на этом лоскутке горячей, накаленной земли. И именно этот клочок создал такое чудо, эти сто тысяч человек породили такую удивительную систему выражения мыслей, что она, выдержав все испытания времени и передачи от народа к народу, из языка в язык, обошла за долгие столетия весь шар земной, вливаясь, как вода, в мехи любых культур и народных психологии или, напротив, вмещая их в себя, как хорошо выделанный мех принимает в свое нутро и вино, и воду, и молоко...

Вы вправе спросить: чем же объясняется все-таки эта тысячелетняя универсальность?

Ничего не могу вам на это ответить. Не встречал ни одной работы, в которой объяснялось бы не то, что именно система письменности, зародившаяся в Финикии, оказалась самой пластичной и самой "долго- и разнообразноиграющей" из всех таких "пластинок для записи", созданных человеком, а почему она оказалась такой. Подите предложите свою гипотезу!

Собаки в ряду млекопитающих, голуби среди птиц поражают биологов своей пластичностью: сравните тойтерьера, умещающегося на ладони, и дога или ньюфаундленда, способного раздавить его одной своей лапой; подумайте, что и дог и той-терьер - собаки, и вы, может быть, скажете: "Вот, вероятно, и тут так..." Но так-то так, а почему именно собаки обладают такой пластичностью, а зайцы - нет, вам не растолкует ни один ученый. И вот уж действительно: "Так и тут". "Так устроила природа!"

Моя параллель, конечно, мало что объясняет, как всякая аналогия, но более убедительного сопоставления я придумать не могу.

Финикийское письмо проспособилось к нуждам сотен языков и распространилось на "полмира", а руническая письменность скандинавов, возникнув где-то около III века нашей эры, охватила лишь сами Скандинавские страны и угасла, не просуществовав и десятка столетий.

Почему?

Может быть, создателям одной письменности удалось сделать ее "более удобной", "более изящной", "более гибкой", а изобретатели другой этого как раз и не сумели?

Вот перед вами знаки для звука "а", изобретенные создателями финикийской азбуки и рунического (старшего и младшего) алфавита.

Очень сомневаюсь, чтобы какой угодно сверхученый, какой угодно компьютер, работая хоть годы, смог бы доказать, что финикийские значки созданы с расчетом на тысячелетия и всемирность, а рунические - самой формой своей обречены на неудачу... Может быть, когда-нибудь секрет этот будет раскрыт, но пока что до его разрешения далеко.

По-видимому, тайна тут так же "велика есть", как в вопросе о пластичности и "непластичности" тех или иных животных и растительных видов. Еще Дарвин удивлялся великому разнообразию пород домашних собак: если бы таксу и сенбернара мы открыли в природе, то наверняка отнесли бы их к далеко отстоящим друг от друга видам, и "породами" мы числим их главным образом потому, что знаем их историю. А ослы всюду остаются ослами, и различия между их "породами" ничтожны. Почему?

Не ручаюсь, что обе эти тайны - биологическая и филологическая - навсегда останутся нераскрытыми, но сегодня я лично ответа по ним дать вам не берусь!

Лучше посмотрим, что случилось, так сказать, с "третьим поколением письменности" после того, как'от финикийцев она перешла к грекам и от их наследников - византийцев попала в руки наших предков - славян.